Избранное

Беспредел, опрокинувший одемокраченную и околпаченную Россию навзничь, лишил народ любви. А без нее нет, как известно, правды. Гуляй нечисть, гуляй сатана, кради остатки совести и чести у раздробленных, разобщенных, переполненных злой энергией людей, еще недавно вполне порядочных и живущих в очищенных в большинстве своем от мерзостей и пакостей жизни домах. Но знать, не зря писано евангелистом Лукой: «Когда нечистый дух выйдет из человека, то ходит по безводным местам, ища покоя, и, не находя, говорит: возвращусь в дом мой, откуда вышел; и, придя, находит его выметенным и убранным, тогда идет и берет с собою семь других духов, злейших себя, и, войдя, живут там – и бывает для человека того последнее хуже первого».

Мы все за реформы

Эти слова то и дело слышишь от разных людей и на разных уровнях. Слышишь так часто, и произносятся они порою столь искренне, что остается лишь удивляться: почему же эти самые реформы так трудно идут у нас? А если и идут, так с точностью до наоборот – вместо свободы, взметнувшейся, как всегда на первых порах, неистово, люди обретают новый ГУЛАГ – экономический. Их великая энергия, нравственная основа, экология души под двуязычные разглагольствования правителей страны и их друзей «демократов» уходят в свисток, расходуются на пустые хлопоты, на ненужные дела. Почему же это происходит? А потому что реформы нынешние носят «верхушечный характер» и проводятся вовсе не в интересах тех людей, что поверили в свое время всевозможным правительственным и президентским декларациям относительно формирования среднего класса и дружно встали в очередь в затхлых коридорах бесчисленных регистрационных палат по узакониванию различных ТОО, АО, ИЧП и так далее, взамен государственных хозяйственных структур. Не спорю, кто был циничен и смог оказаться в нужное время, в нужном месте и вошел в бизнес не производительный, а спекулятивный, разрушительный, тот кое-что съел. Тот же, кто шел путем праведным…

Не утрируя ситуации, напротив, стараясь найти хотя бы слабые ростки доброго и созидательного в действиях некоторых предпринимателей, вставших на указанный реформаторами путь, близко мне знакомых, я выношу на суд читателя их непростые судьбы.

Доцент в сельсовете

Флеровы в нашей округе считались ребятами башковитыми. Окончив в военное и послевоенное лихолетье сельскую среднюю школу, все (а их было четверо братьев и сестра) поступили в высшие учебные заведения. Да какие! Самые что ни на есть элитарные, престижные в то время институты физики и химии. Окончили, работали в закрытых предприятиях, НИИ, кто-то стал профессором, доктором, старший брат лауреатом Государственной премии, а мой одногодок – младший из Флеровых, Слава, – возглавил в звании доцента кафедру химии в Горьковском политехническом институте.

Тут вообще-то, наверное, дали знать о себе гены. Отец многочисленного семейства, Николай Алексеевич Флеров, преподавал нам в школе математику, был поповским сыном. А в народе в былое время не зря говорили: каждый бы стал попом, да голова клепом. Кстати, на приусадебном своем участке, на отрезке бывших когда-то богатых церковных земель, занимался Николай Алексеевич огородничеством, выводил какие-то особой стойкости и урожайности помидоры, рассаду которых в окрестных деревнях считали за счастье заполучить. Жил он в доме своего отца, на удивление не отобранного после революции и не растащенного жаждущими справедливости горлопанами и голодранцами. Видно, великим авторитетом пользовался батюшка у прихожан: не дали в обиду, а что касается самого Николая Алексеевича, то, помню, уважали учителя в селе больше, чем кого-либо.

Но все это я говорю так, к слову. Главное-то в другом. Приезжаю недавно в родные края проведать оставшихся в живых родственников и слышу: «А у нас новость – всем новостям новость! Слава Флеров на землю вернулся». «Как это?» – не понял я поначалу. «Да вот оставил и институт, и городскую квартиру, приехал в деревню, поселился в дедово-отцовском доме. Со всей семьей: женой, сыном, дочкой». – «Так он, слышал, чуть ли не доктором наук был?» – «Говорит, как принял решение вернуться, отложил защиту, а то, дескать, еще больше смеяться станут: в таком-то положении и в село…» – «Что же он делает-то?» – «Дом ремонтирует, двух коров завел и сельсоветом руководит: назначен главой местной администрации».

Ну и ну! Топаю по весенней липкой грязи в бывший сельсовет. Что-то же заставило его в столь смутно-заполошное время сделать решительный выбор, что-то увидел он, светлая ученая голова, в этом нашем, по общему признанию, «медвежьем углу» такое, что перевесило на чаше весов и городской комфорт, и складывающуюся удачно научно-преподавательскую работу.