Избранное

Иногда, пока она планировала, чем заняться — о том поразмыслит, об этом поспрашивает, — незаметно наступало время возвращения из школы молодого господина и барышни, и она уже могла вздохнуть свободнее, у нее будто гора с плеч спадала.

К счастью, такое случалось всего один-два раза в месяц.

В тот день за молоком господин, против обыкновения, так и сыпал рассуждениями, а с наступлением того момента, когда ей нечего было делать, пришлось опять напряженно прикидывать, чем бы заняться. Сначала она решила было связаться по телефону с сестрами, с которыми была дружна, однако, позвонив им, выяснила, что обеих нет дома (этого она предположить не могла), затем вернулась к тому, чтобы отправиться в универсальный магазин и посмотреть, что новенького.

Приняв это решение, она сразу же распорядилась, чтобы служанка подала обед на полчаса раньше.

После обеда она начала не спеша наряжаться. Малышка, узнав, что они идут в универмаг, заранее попросила Аэ, чтобы ее переодели, и теперь давно уже сидела и ждала.

Жена совсем уже собралась и хотела было распорядиться, чтобы сходили за такси, как неожиданно у ворот загудел автомобильный клаксон, и Аэ по звуку определила, что это автомобиль господина.

Поспешно спустившись вниз, жена увидела, что господин уже сидит, откинувшись, на длинной кушетке в гостиной, с сигарой. Она торопливо приблизилась и, сразу же вспомнив о его утренней раздражительности, протянула руку с намерением потереть ему висок.

Однако господин перехватил ее руку на полпути и довольно небрежно отвел в сторону, после чего лениво проговорил:

— Не беспокойся. Я тут был с приятелями в ресторане «Майжуй», досидел до половины обеда и почувствовал себя нехорошо. Ничего, сейчас пройдет.

Жена присела на маленькую скамеечку возле кушетки, нерешительно спросила:

— Может быть, послать за доктором Хуаном, пусть посмотрит?

— Не надо! — замотал головой господин и закрыл глаза. Через некоторое время он неожиданно заговорил с холодной усмешкой: — Ну и дела! Жена, как по-твоему, старина Лу тоже против военных действий? Сегодня за обедом я был один против четверых.

Жена нахмурила тонкие нарисованные брови, но кончики бровей мужа слегка опустились, и она тут же перестала хмуриться, изобразив подобие улыбки.

Господин же продолжал:

— И вот еще от чего нельзя не прийти в уныние! Они тут заговорили о передовой статье, появившейся недавно в «Цзылинь сибао», — он похлопал себя по карману, — я тоже взял почитать, глянь-ка — чудеса да и только!

В это время подошла девочка и, ухватив мать за руку, уставилась ей в лицо черными глазенками, в которых явно читался вопрос: идут они в универмаг или нет? Та бессознательно потянулась к дочке, прижала ее к себе и наконец, после минутного колебания, обратилась к Аэ:

— Тетушка, сходи-ка с малышкой в магазин. Купи ей игрушек, какие понравятся, но не покупай ничего съестного.

— А, так вы за покупками собрались? — проговорил удивленный господин, до которого только что дошло, что жена и малышка уже одеты. — Ну конечно, идите! Я как раз хочу спокойно написать кое-что для отдела писем «Цзылинь сибао».

— Ой! Зачем это тебе писать письмо? И так уже подташнивает, к чему еще и умственное напряжение?

— Да что ты понимаешь. Напишу, рассеюсь немного, да и на душе наверняка легче станет. А вы давайте-ка, отправляйтесь по своим делам!

Жена выпучила глаза: она никак не могла понять, что вызвало такую перемену в господине, который всегда смотрел свысока на «занятия литературными безделицами»; кроме того, ей внезапно пришла в голову мысль о том, что, если отправленное письмо не опубликуют или же, опубликовав, господин главный редактор добавит от себя какую-нибудь насмешку, — не будешь и знать, как из этой ситуации выпутаться, к тому же нужно будет иметь дело с газетой, которой заправляют иностранцы! Она почувствовала, что нужно сказать горькую правду: другого выхода нет.

— Может, не стоит писать, а? Не надо! Ты человек с положением, куда тебе тягаться с этими бумагомараками! Ну, не надо!

— Не твое дело! — неожиданно вспылил господин. — Отправляйтесь-ка себе в магазин! — Затем, чуть смягчившись, добавил: — Ты, жена, не переживай, я же не своим именем подпишу.

— А как же подпишешь?

— Я-то? — С этими словами господин встал с кушетки. — Давайте, давайте, отправляйтесь! Купите две коробки сигар… А я псевдоним себе придумал — «Настоящий китаец»!

5 февраля 1936 года

Перевод И. Егорова.

ЗА ВОДОРОСЛЯМИ

© Пушнякова В. Н. Перевод, 1990.

I

Два дня дул северо-западный ветер, и в деревушке не было слышно даже лая собак. Тянулось сплошное свинцово-серое небо, и только у самого горизонта виделась светлая полоска, словно исподволь пытавшаяся неторопливо расплавить эту тяжелую свинцовую даль.