Рассказ старого Капитана я изложу в следующей главе.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Как я уже упоминал, было полнолуние. Энсестрел стейбл вместе со всей Уибробией сладко спал, ночное небо дышало покоем. Время от времени из конюшен доносился прерывистый шепот или страстное ржание. Эти звуки придавали обстановке большую поэтичность и, я бы сказал, бо́льшую реальность рассказу мистера Лемюэля, который вполне можно было бы озаглавить:
Старик предложил присесть на скамью в конце площади, зажег трубку и начал:
— Я родился в Ноттингемшире, где у моего отца было небольшое поместье…
— Минуточку, мистер Лемюэль, — прервал я его. — Ведь раньше вы говорили, что родились в Дублине.
— Я родился в Дублине, — невозмутимо сказал мистер Лемюэль. — Но отец мой настаивал на том, что я родился в Ноттингемшире, и из уважения к его памяти я придерживаюсь этой версии. Когда мне исполнилось четырнадцать лет, отец послал меня в колледж Эмануила в Кембридже. Там, прилежно занимаясь науками, я провел три года. Однако отцу было не по средствам дальше держать меня в колледже, и он определил меня на учение к известному лондонскому врачу мистеру Джемсу Бетсу, у которого я пробыл четыре года. Отец время от времени присылал мне немного денег, и я расплачивался ими за обучение навигации и другим отраслям математики. Эти науки могли оказаться мне полезными в будущих путешествиях, а я был убежден, что судьба определила мне стать путешественником. Позднее я поехал в Лейден, где в течение двух лет и семи месяцев изучал медицину.
Когда я вернулся в Англию, мой добрый учитель мистер Бетс помог мне устроиться хирургом на судно «Ласточка». На этом судне я совершил несколько путешествий в Левант и другие страны. По возвращении я женился на мисс Мери Бертон, второй дочери мистера Эдмунда Бертона, чулочного торговца с Ньюгет-стрит. Приданое моей супруги составляло четыреста фунтов. Спустя два года мой добрый учитель мистер Бете скончался, мои доходы уменьшились, и я был вынужден снова стать судовым хирургом.
В течение нескольких лет я объездил Ост- и Вест-Индию и имел возможность наблюдать жизнь и обычаи туземцев, а в свободное время читал самых лучших авторов — древних и более новых. Все мои попытки осесть в Англии, используя мою профессию врача, не имели успеха. В один прекрасный день я принял выгодное предложение капитана Вильяма Причарда, владельца «Антилопы», и отправился с ним в Южное море. Мы отплыли из Бристоля 4 мая 1699 года и сначала…
— Извините, мистер Лемюэль, — я вынужден был снова его прервать. — Два месяца назад вы сказали, что родились между 1715 и 1726 годами, а сейчас утверждаете, что после многократных путешествий вы отплыли из Бристоля в 1699 году… Нет ли в ваших воспоминаниях известного противоречия?
— Нет, — ответил с некоторой досадой мистер Лемюэль. — К вашему сведению, я прежде объездил мир, а потом уж родился. И вообще советую вам меня не перебивать, если не хотите, чтобы я усомнился в вашем джентльменстве… Так на чем, бишь, я остановился? Да, с этого путешествия, можно сказать, и начались мои необыкновенные приключения и мои несчастья.
Вскоре мы взяли курс на Ост-Индию, но буря отнесла нас к западу от Вандименовой земли[41]
. Мы находились на 30°2′ южной широты, когда 5 ноября того же года налетели на подводные скалы. Судно затонуло. Только один я спасся — может быть, потому, что незадолго до кораблекрушения выпил полпинты джина, а, как известно, спирт легче воды и держит человека на поверхности, даже если бы он и хотел утонуть…Волны вынесли меня на неведомый берег, и так я попал в Лилипутию. Оттуда позднее мне удалось бежать и спастись благодаря некоторым противоречиям между этим государством и соседним — Блефуску… Впрочем, мое пребывание среди маленьких человечков, рост которых не превышал нескольких дюймов, имело и свою приятную сторону: в течение почти двух лет я чувствовал себя настоящим великаном… На подробностях я не буду останавливаться. Если хотите с ними познакомиться, поищите описание моего путешествия, где вы найдете и другие интересные сведения.