Избранное

Наконец было объявлено об открытии съезда, зачитали приветствие ЦК партии. В нем говорилось: «Женщины — работницы и скотоводы! Добивайтесь сплочения своих рядов, активно поддерживайте и осуществляйте генеральную линию партии! Высоко держите революционное знамя! Все силы свои, всю энергию отдавайте делу искоренения феодализма, осуществлению благородной цели — некапиталистического развития страны на пути к социализму!»

Направляясь к трибуне, Сэмджид поймала взгляд Раднаевой, сидевшей в первом ряду президиума. Своими веселыми, насмешливыми глазами она как бы говорила Сэмджид: «Не волнуйся, смелее!»

Дойдя до трибуны, Сэмджид вынула текст приветствия, положила его перед собой на подставку и сделала глубокий вдох. В голове сразу прояснилось, слова на бумаге проступили отчетливо. И она стала читать: «Для вас, освободившихся от феодальной темноты и бесправия женщин революционной Монголии, открылась широкая дорога равноправного участия в великом деле пролетариев всех стран — построении социализма во всем мире…»

Закончив читать, Сэмджид направилась к своему месту. Элдэв-Очир кивнул ей, чтобы подошла. Она приблизилась и услышала негромкий шепот Элдэв-Очира:

— После заседания приходи в Центросоюз, там будет прием.

Учащенно забилось сердце Сэмджид. С 1927 года Сэмджид приходилось выполнять различные поручения, была она и чрезвычайным уполномоченным по конфискации имущества феодалов. Неоднократно встречалась с руководителями партии и правительства, но лишь незадолго до женского съезда познакомилась с Элдэв-Очиром, перед которым сейчас преклонялась. Сэмджид чувствовала искреннюю признательность к Элдэв-Очиру за быстрое решение ее личного дела — судьбы младшего брата.

Первый день съезда закончился, и после заседания в столовой Центросоюза был устроен торжественный ужин для президиума съезда. На него были также приглашены известные писатели, артисты, ответственные работники партийного и государственного аппарата. Сервировка была смешанной — вместе с традиционными монгольскими угощениями и напитками на столе стояли и европейские. Женщин и мужчин рассадили за столом через одного. Место Сэмджид оказалось рядом с бурятским врачом Цеденовым. Ждали Элдэв-Очира и Раднаеву.

Соседа своего, Цеденова, Сэмджид видела много раз, но лично не была с ним знакома. Это был широколобый мужчина с густыми, чуть вьющимися, посеребренными на висках волосами, несколько бледным лицом и широким носом с горбинкой. Из-под очков глядели внимательные карие глаза. Одет он был в серый костюм и голубую рубашку без галстука. Вначале Сэмджид чувствовала себя неловко под пристальным взглядом Цеденова. Чувствуя это, он легонько дотронулся до ее локтя своими длинными холеными пальцами.

— Я вас знаю. А вы меня?

— Я тоже вас знаю, — не поднимая на собеседника глаз, ответила Сэмджид.

— Так кто же я, по вашим сведениям?

— Вы врач, а зовут вас — Цеденов.

— Вообще-то у меня есть имя — Мункэ. Можно просто так и звать — Мункэ. — Он закурил, затянулся. — Родом я из Хэджинги. Из тех краев когда-то переселился в Монголию бурятский род, слышали, наверное. Мне даже говорили, что вы как раз из этого рода будете.

— Это верно.

— Вот видите, значит, мы с вами, можно сказать, земляки. Мне часто приходится бывать в худоне по своим врачебным делам. Давно хочу побывать и на Ононе, да вот пока не представился случай. У нас с вами общие корни. Надеюсь, познакомимся поближе…

Наконец в зал вошли Элдэв-Очир и Раднаева. Вместе с ними был высокий стройный мужчина, по виду — русский. Тщательно причесанные редкие русые волосы, несколько глубоких морщин на выпуклом лбу, курносый, почти монгольский нос и большие голубые глаза — таков был муж Раднаевой, Владимир Самарин.

Привыкшая сдерживать свои чувства на людях, Раднаева излучала улыбки, часто обращалась к мужу с какими-то репликами, на что тот, еще, по-видимому, не совсем освоившись в незнакомой обстановке, молча кивал головой, не переставая изучающе рассматривать помещение, собравшихся и накрытый стол. Но вот все заняли свои места. Тогда поднялся Элдэв-Очир и медленно обвел взглядом сидящих. Все умолкли, приготовившись слушать.

— Прежде всего, — начал Элдэв-Очир, — я хотел бы выразить радость и удовлетворение тем, что шефство над делегатками съезда женщин поручено нашей Народной армии и управлению внутренней безопасности. Это нас вдохновляет. Наша большая подготовительная работа начинает воплощаться в большое дело — съезд успешно начал свою работу. С особой радостью я отмечаю большую помощь, которую нам оказала в этом представитель Коминтерна, наш замечательный друг товарищ Раднаева. И еще одно приятное обстоятельство. Вот справа от меня сидит товарищ, только что прибывший в нашу страну. Это муж Раднаевой Владимир Самарин. Первый тост на нашем ужине я предлагаю за успешное проведение Первого съезда монгольских женщин!

Раздались дружные аплодисменты. Все встали с бокалами в руках, чокались, поздравляли друг друга.