Избранное

— Вздумай я отрицать это, вы не поверили бы мне, господин министр.

А под датой 14 мая мы находим в дневнике странную запись:

«Мне делают упреки, что я катаюсь верхом и прогуливаюсь с А. Кларком».

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Трудно сказать, что бы это значило. Лучше рассмотрим по порядку, что делается с мостом и чем занят Кларк.

Строительство моста в 1848 году продвигается быстрее, чем когда бы то ни было. 28 марта смонтированную на подсобном мостике первую цепь — Адам Кларк сконструировал специально для этой цели подъемный механизм и тали — натягивают на верх пилона. Работу выполняет паровая машина мощностью в двадцать пять лошадиных сил: бывший механик «Выдры» знает свое дело.

У Сечени нет времени заниматься мостом. В тот самый день он говорит Деаку памятные слова, что их, мол, вздернут либо верхи, либо низы. В дневнике он на чем свет стоит поносит своих коллег-министров:

«Чернильные души, хвастливые болтуны, жалкие охотники за удачей! Ну и компания!»

Дальше он приводит слова Кошута:

«Лишь бы удача не покинула нас еще неделю! Поистине великолепная политика!»

Лишь 18 апреля Сечени выбирается на строительство:

«Мост кажется гигантским… Ему не дождаться своего завершения! Это Вавилонская башня, источник нашего хаоса».

Он часто встречается с Кларком и вместе с ним и Фером — управляющим вальцовой мельницы — ведет переговоры о производстве оружия, ставшем насущной необходимостью. Некий коммерсант и промышленник по фамилии Доббс, личность в высшей степени сомнительная, хватается за это дело, почуяв, что запахло медом военных поставок.

Сечени, видимо, раскусил этого типа:

«Доббс накличет на нас беду, а то и петлю».

Но переговоры тем не менее идут. Доббс предлагает выпустить вальцованные ружейные дула. Сечени спрашивает мнение Кларка.

— Чушь! — одним словом расправляется Кларк с предложением своего соотечественника.

1 мая — с значительным запозданием по причине революционных событий — все же прибывает партия цепей, а 27 мая сообщается о прибытии последних партий.

В Пеште царит разброд. Смута и беспорядки глубокие и серьезные — нечто подобное тому, что в недавнем прошлом происходило в колониях. Венгерские рабочие возмущены мизерной платой и привилегированным положением иностранцев. Терни Кларк несколько лет спустя так опишет разыгравшиеся события: