Избранное

Вот именно, на средства Ротшильда. Связь между ними старая и испытанная. Финансовые дела Зичи-Феррарисов, семьи Мелани, а тем самым и дела Меттерниха поправляют то русский царь, то Ротшильд.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Я опираюсь на точные факты.

В 1822 году Ротшильд при посредстве Меттерниха получил баронский титул, а кто поверит, что такая услуга была ему оказана даром? В январе 1831 года, когда Меттерних женился на Мелани, Ротшильды снова произвели крупную финансовую трансакцию в пользу барышни Зичи-Феррарис и Меттерниха.

Расточительное семейство Зичи-Феррарис весьма нередко переживало финансовый кризис. Николай I познакомился с семейством Зичи еще во время Венского конгресса (в ту пору царствовал его брат, Александр I) и одолжил им четыреста тысяч франков. Впоследствии, уже будучи на престоле, царь Николай I подарил эту сумму опекаемому им семейству по случаю бракосочетания Мелани с Меттернихом. Простить долг, в возмещении которого приходилось сомневаться, царю не стоило больших усилий. И все же благодаря этому свадебному подарку Ротшильду и другому банкиру — Эскелу — удалось на какое-то время упорядочить, поправить финансовые дела Зичи-Феррарисов. Мелани, молодая и уже третья супруга Меттерниха, отблагодарила Ротшильда, обеспечив новоиспеченному барону совершенно особое положение при венском дворе — в общем-то довольно привередливом — и в светском обществе.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Ротшильд отвечал на эту благодарность своей признательностью, солидно подкрепляя ее цветами и более ценными подношениями.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Конечно, Меттерних знал об этом, как ему было не знать!

Спустя год после вступления в брак у Мелани рождается ребенок, и Соломон Ротшильд в длинном послании шлет князю свои поздравления из Парижа, где он находится в это время у брата.

Письмо выдержано в столь мерзком подобострастно-приторном тоне, что, боюсь, перевод покажется вам преувеличением. Поэтому цитирую в оригинале:

«Niemand konnte wohl an diesem freudigen Ereigniss einer wärmeren Anteil nehmen als ich, der so oft Zeuge des häuslichen Glücks Eurer Durchlaucht war, und in diesem teuren Kinde die Befestigung so zärtlicher und glücklicher Bande sieht»[62] и т. д. и т. п. в самых слащавых выражениях… Затем: «…der so oft das Glück hatte» — то есть Ротшильд — «in der Nähe des klügsten und liebenswürdigsten Staatsmannes zu leben, wenn man, wie ich imstande war, die väterlichen und weisen Absichten Euer Durchlaucht zu würdigen»[63].

После чего Ротшильд снабжает Меттерниха несколькими политическими советами и продолжает:

«Ich habe mir die Freiheit genommen, einige Kleinigkeiten, welche man hier im Lande der Mode und Frivolität mit so vielem Geschmacke macht, für die gnädige Frau Fürstin und Dero liebe Prinzessin als einen kleinen Beweis meiner herzlichen Gefühle verfertigen zu lassen»[64].

И если уж об этом зашла речь, то я буду еще более точен. Меттерних и его супруга бегут из Вены 14 марта 1848 года в шесть часов вечера. Соломон Ротшильд через некоего архитектора по имени Романо шлет им тысячу талеров на дорожные расходы.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Да, в марте 1848-го Меттерних котировался по весьма невысокому курсу: в тысячу талеров. Позднее, к сожалению, акции его опять поднялись.

.   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .   .

Сечени был осведомлен о состоянии финансовых дел Меттерниха, оба находились в Вене, и им нетрудно было получать друг о друге информацию такого рода. Сечени мог разузнать кое-что не только от Мелани, но и от Пала Эстерхази; казус с венским Ротшильдом наверняка пересказал ему лондонский посол, и притом в не самых лестных выражениях.