Избранное

— Вина, скорей вина! — закричал он.

А сам уже наливал из кувшина вино и подносил бокал к Паолиным устам. Паола выпила. С последним глотком у нее широко раскрылись глаза, а лицо ее исказилось от боли. Она, сжав кулаки, набросилась на Пьетро.

— Отравитель! — крикнула она.

Пьетро, однако, уже спускался с улыбкой по лестнице. Перед домом он сел в экипаж и уехал из города.

Вскоре Паола умерла в объятьях матери.

Все это произошло между двенадцатью и первым часом. Вечером на Святом поле пизанском погребли тела троих Гамбакорти, а на следующий день к ним прибавился гроб с телом Паолы. На ее похоронах за гробом рядом со священником шли пан Вилем Ванецкий и несколько дворян из императорской свиты. Мария, мать Паолы, не провожала дочь в последний путь, ибо от бед, свалившихся на нее в последние три дня, занемогла.

Император Карл отправил свою жену с усиленной охраной в Пьетро Санти, где стоял его гарнизон, а сам вечером того же дня вместе с архиепископом Арноштом, паном Индржихом из Градца, паном Ченеком из Липего отправился на пизанское кладбище, о богатых склепах которого был много наслышан. Они миновали колоннаду с аркадами, осмотрели мраморные надгробья, изображения на них и остановились перед известной фреской с еще не выцветшими красками, законченной несколько лет тому назад. Кто-то промолвил:

— Вот «Триумф смерти»!{230}

На фоне невысоких гор было изображено избранное общество, весело направлявшееся в сопровождении ловчих и собак на охоту. Но внезапно охотники на картине остановились, пораженные видом трех раскрытых гробов с разлагающимися трупами. В ужасе взирали разодетые в шелк и золото господа, чем становится человек после смерти. Пустынник обращался к ним со словами о тщетности мирской суеты…

Долго рассматривал император и его свита фреску, напоминающую о конце земной славы. Перекрестившись, император велел проводить его к могилам Гамбакорти. Там он остановился у четырех свежих могил и заплакал.

Затем, сняв свою богатую накидку и венец с украшениями, золотой пояс, меч и цепь, отдал все пажу, а сам, опустив голову, пешком отправился через ночной город домой, где провел ночь в посте и молитвах.

Пан Вилем Ванецкий в Пизе не задержался и вместе с императором вернулся в Прагу. Он оставил канцелярию Яна из Стршеды и поселился в своем замке в Моравии. Умер он в возрасте тридцати лет, так и не женившись. В завещании, однако, распорядился, чтобы все девочки, родившиеся в его владениях в год его смерти, были названы необычным именем Павла.

* * *

Рассказ пана Бушека всем троим слушателям очень понравился. Магистр Витек, правда, несколько удивился тому, что обычно веселый пан Бушек начал их беседы столь печальным рассказом. Король, однако, казался довольным и сказал об этом магистру Витеку, когда тот подошел проведать его. Пан Бушек напомнил королю о славных делах чешских панов в Италии, о преданности, в которой именно в эти дни король засомневался, о рыцарской преданности и о верности двух любящих сердец.

— Жаль пана Ванецкого, — молвил король, добавив разочарованно: — Вы уже собираетесь спать?

— Ни в коем случае, ваша милость, — успокоил его магистр Витек, — трое из нас сегодня что-нибудь расскажут. Я поведаю вам о девушке, совершенно непохожей на преданную Паолу, скорей даже прямо противоположной ей, хотя муж любил Алену так же сильно, как и несчастный пан Вилем свою Паолу. Но ему не следовало связываться с чертом. Сами это поймете.

Подогрев любопытство присутствующих, пан Витек начал свой рассказ.

Перевод А. Севастьяновой.

АЛЕНА

Рассказ о том, как мастер латных дел Томаш из Праги поручил черту беречь от соблазна свою жену Алену и как даже черт с этим не справился, благодаря чему спасена была душа Томаша.