Избранное

Стерну и Джо удалось вынести старика. Тереза тогда еще держалась, но потом она тоже стала валиться и бредить. И пока горел город и продолжались убийства, Джо застрелил напавшего на них солдата-турка, Хадж Гарун добил ослепленного старика-армянина, умиравшего от ожогов, а Стерн перерезал горло армянской девочке, чтобы прекратить ее невыносимые мучения. Крики и дым в переулках Смирны, крики и смерть повсюду, в этом кошмаре на берегу моря.

Им всем удалось спастись. После этого Джо перестал работать на Стерна. Никогда больше он тайно не провезет ни одной винтовки, ни для кого. Ни одно дело в мире не стоит такой резни.

А Сиви?

Он сошел с ума в ту ночь.

А Тереза?

Джо не знал, что с ней сталось после Смирны. Порвав со Стерном, он потерял связь со всеми, кроме Хадж Гаруна. Но, как оказалось, Мунк тоже знал Стерна и рассказал Джо, что Стерн по-прежнему занимается контрабандой оружия, а к Сиви так и не вернулся рассудок. Но о Терезе Мунк ничего не знал. Она просто исчезла.

Ее не было год. Через год после Смирны, ясным вечером в начале ноября, она появилась у Джо на крыше. Если быть точным, это было пятого ноября. Для измученного сознания Терезы выбор дня был неслучаен, как потом обнаружил Джо. Он не знал, зачем она его искала, и не расспрашивал ее. Она принесла с собой бутылку коньяку, и сидели они на том же месте, где они сейчас сидят с Каиром, пили и разговаривали, не вспоминая о Смирне. Будто случайные приятели, когда-то познакомившиеся на празднике или вечеринке, вот решили поболтать, разве не так?

Ясная ночь и коньяк, звезды, случайные звуки, доносящиеся из переулков. Джо той ночью казалось, что им лучше не иметь прошлого. Их прошлого. Тех ужасных часов, через которые они вместе прошли в Смирне. Лучше выпить еще и слушать шепот Старого города, который никогда не засыпает. Шло время, они занялись любовью. Она сама настояла на этом, но потом сидела на кровати и рыдала в истерике, и Джо подумал, что она пьяна. Он попробовал ее успокоить, но она так дико кричала, что ему пришлось дать ей пощечину, и другую, и третью, и только тогда она умолкла. Потом она начала что-то говорить, быстро, лихорадочно, как в бреду, и слышать ее голос было невыносимо. Она сказала, что она дурная, что она само зло. Перед тем как они встретились с Джо, она целый год спала с каждым бородатым мужчиной в Смирне, потому что помешалась на Христе, сказала она, истерически хохоча. Потому что ей надо было найти Христа, а единственное, что она помнила по картинам в монастырской школе, где воспитывалась в детстве, так это то, что Христос был с бородой. Борода. Я забыла его лицо, выкрикнула Тереза, истерически хохоча.

И что же — ни один из этих мужчин в Смирне не был Христом, сказала она. А в огне и дыму резни ей было видение, и тогда она не выдержала. Она видела, как Джо стоял над ней, с бородой, со сверкающими глазами, в которых горели огни Смирны, и она подумала, что наконец-то нашла лицо для Христа и поэтому пришла к нему той ночью. Чтобы заняться с ним любовью, чтобы использовать его, чтобы воплотить ее извращенные видения.

И как тебе это нравится? кричала она. Нравится?

Джо застонал.

Перестань, грустно прошептал он. Перестань.

Но она не могла. Она все кричала и насмехалась над ним до тех пор, пока он не смог этого больше выносить и тоже закричал, что она дурная и злая, закричал, что она навсегда проклята. Проклята навсегда.

Тереза услышала его и вдруг опомнилась, лицо ее посерьезнело, она взглянула ему в глаза.

Я правда проклята навсегда, сказала она просто. И вдруг она превратилась в маленькую голую женщину, сжавшуюся на его узкой железной койке, съежившуюся и напуганную, и зашептала голые слова, ужасные голые слова.

* * *

Нормандия. Замок, где родились Тереза и ее брат. Их отец, граф, был фанатично верующий человек, а их мать — простая и тихая женщина. Тереза когда-нибудь станет похожа на нее.

Шлюха, кричал их отец. Вот кем ты была, когда я тебя спас.

Маленькая Тереза и ее брат съеживались в углу, слушая все те же ужасные слова, он все повторял и повторял их, а мать, склонив голову, всегда молчала. Потом мать перестала вставать с постели, и они слышали, как слуги в кухне шептались об опиуме.

Отец рассчитал всех слуг. Он сказал детям, что его стыд перед Богом так велик, что он никому не может позволить увидеть их мать в таком состоянии. Они будут жить в замке одни и молиться об искуплении ее грехов, которое Господь обязательно дарует, если они будут молиться с должным усердием.

Но ничего им не было даровано. Вместо этого, когда дети играли однажды днем во дворе замка, они услышали глухой стук в кладовой. Они заглянули внутрь. К стене был прислонен крест, сколоченный из старых досок. Отец гвоздями прибивал к нему мать.

Они набросились на него, но он оттолкнул их. Они снова напали на него, но он замахнулся на них молотком. Они побежали через поля к ближайшему соседу, викарию, который помчался в замок вместе с ними. Отец сидел у подножия креста, всхлипывая. Голова матери бессильно упала. Она уже задохнулась.