Избранное

Завороженный летней степью, шофер объехал заросли селитрянки и, оглядевшись, уже направил было машину к сомонному[1] центру, как вдруг несколько лошадей оторвались от табуна, пасущегося на бугорке, и понеслись прямо к машине.

«Вот ведь, хоть и много здесь проезжает машин, а никак животные к ним не привыкнут», — подумал шофер и, пока лошади, едва не касаясь мордами кузова, упрямо скакали следом, с радостью отметил про себя, что резвостью они, пожалуй, и тахи[2] не уступят.

Сомонный центр ничем особенным шофера не удивил, так как ему и раньше много раз приходилось бывать точно в таких же сомонах, застроенных невзрачными и приземистыми зданиями, вокруг которых то там, то здесь были разбросаны серые юрты.

Бывая в дальних поездках, многие люди в первую очередь стремятся поближе узнать нравы и обычаи местных жителей, оставляя напоследок знакомство с самим краем. Но здесь шофер не мог не обратить внимания на величественную гору, растянувшуюся с запада на юго-восток. Открытая всем ветрам, она тонула в синей дымке. У ее подножия и располагался сомон.

«Местные, должно быть, называют ее Хайрхан[3] и поди чтут ее не меньше Богдо-Улы[4], — с улыбкой подумал он и тут вспомнил про заказ: — А где же у них этот чертов алебастр?» И, прибавив скорость, вскоре подъехал к конторе кооператива.

Затормозив, он тут же спрыгнул на землю. С силой захлопнув дверцу кабины, почувствовал, как онемело все его тело, и стал с удовольствием потягиваться, треща всеми суставами.

У него давно вошло в привычку вот так хлопать дверью и демонстративно закуривать из своего узорчатого портсигара, угощая друзей и знакомых. Почему-то ему казалось, что на всех это должно производить неизгладимое впечатление, особенно на девушек.

Контора была закрыта, и вокруг никого, но тем не менее он присел и закурил.

Затем он встал, обошел машину, раз-другой пнул колеса и вдруг заметил, что из-под тюков сложенной шерсти выскочила сука с щенятами и бросилась наутек. Лишь один щенок, чесоточный, замешкался, жалобно взвизгнул, словно кто огрел его палкой, и заковылял за остальными. «Видать, тебе не раз уже доставалось от людей», — проводил его сочувственным взглядом шофер.

Он потоптался у магазина, обошел склад, затем вернулся к своей машине, сел в ее тени и снова закурил. Нигде никого не было. «Хорошо бы побыстрее сдать груз и отправиться в обратную дорогу. Да и перекусить бы не мешало, утолить жажду, вот только есть ли у них столовая или на худой конец какая-нибудь забегаловка?» — размышлял он.

На раскаленной от жарких лучей солнца земле он долго не усидел, встал и начал озираться кругом.

В сомонном центре было пустынно. Только изредка из настежь открытых дверей юрт кто-нибудь выглядывал, но тут же снова прятался.

Присматриваясь к юртам, шофер не заметил, как к нему подошел высокий и стройный юноша с непокрытой головой. Он стоял уже у машины и во весь рот улыбался. Одет он был как-то нескладно: сапоги на толстой подошве были велики, а дэли из желтой далембы[5] — и вовсе для пожилых. К тому же он был подпоясан кушаком из коричневой далембы.

Шофер высокомерно взглянул на него, сдвинул кепку на глаза и грубо спросил:

— Вы кладовщик?

— Нет! …гуай[6] сейчас придет. — (О каком гуае он говорил, шофер не расслышал.) — Допьет свой чай и придет, — ответил незнакомец.

— А вы здесь работаете? — полюбопытствовал шофер, а сам подумал: «Что из того, работает он здесь или нет!.. Наверное, в город собрался и пришел теперь уговаривать меня».

Он холодно смотрел на юношу.

— Нет! — ответил тот и, видимо, из-за того, что шофер обратился к нему на «вы», растерялся. Не находя, что сказать еще, погладил волосы и провел рукой по лицу. Затем он поглядел на шофера и улыбнулся.

А тот рассматривал его плоское лицо, толстые губы, длинные ногти, немытую, черную шею и про себя думал: «Наверное, дурачок какой-нибудь».

Заметив недоброжелательный, колючий взгляд шофера, незнакомец смутился и стал озираться по сторонам. Потом он обошел машину, посмотрел на груз и заглянул в кабину.

— Что ты там потерял?! Твоего, как видишь, ничего нет, — резко обратился к нему шофер.

Юноша, видимо, обиделся, но через силу улыбнулся и пробубнил под нос:

— Да просто так смотрю…

Больше они ничего не сказали друг другу и некоторое время неловко молчали.

Первым заговорил юноша:

— Вы из города?

— Да! А тебе какое дело, откуда я приехал? — вспылил тот.

— Просто так… А вы от нас обратно в город поедете?

— Да! — ответил шофер и, подумав: «Вот балаболка!», зло уставился на него.

— Выходит, в Улан-Баторе много машин… К нам каждый раз приезжают новые, но чаще всего бывает Сосор-гуай, — сказал он.

Услышав имя знакомого водителя, с которым он работал на одной автобазе, шофер спросил:

— Зеленый Сосор? — и вспомнил, как про него говорили в городе: «Зеленого Сосора любая собака знает».

— Да! — ответил юноша, усаживаясь на крыло машины. Шофер полез в карман, вытащил портсигар и стал закуривать. Юноша тут же протянул руку:

— А мне можно?

Водителю было не жалко сигарет, но ему это не понравилось, и он ехидно бросил: