Избранное

«Их Императорские величества Государь Император и Государыня Императрица, движимые чувством сердечного сострадания к семьям убитых и раненых во время беспорядков 9 сего января в г. Петербурге, всемилостивейше соизволили назначить из Собственных средств 50 000 рублей для оказания помощи нуждающимся членам этих семей!».

— Фарисеи! — крикнул Николай и зло скомкал газету.

11

Ворота и калитка в генеральской усадьбе были заперты, звонок сорван. Стук привлек бы внимание прохожих, кривотолки опасны в тревожно настроенном городке.

Полковник Залюбовский с пакетом вернулся на завод и прошел в особняк по генеральскому ходу.

— Из канцелярии барона Фредерикса прислали депешу, опять выразили недовольство за медлительность, — заговорил Дмитриев-Байцуров.

— Перебрали вторично личный состав по алфавиту и… — Залюбовский горестно развел руками. — Подходящий кандидат Васильев, участвовал в изготовлении первой трехлинейной винтовки, трезвости похвальной, берет дни на говение — отказался.

— По глупости, наверное, обалдел от счастья, шутка ли, царь приглашает. — Дмитриев-Байцуров велел ему подать кофе.

Залюбовский показал генералу длинный список с перечеркнутыми фамилиями оружейников.

— И эти бойкотируют. Насилу откопали в образцовой одного.

— Фамилия, — потребовал Дмитриев-Байцуров.

— Леонтьев, по запросу канцелярии барона подходит, мастеровой, с двенадцати лет на заводе. Правда, есть минус: авторитета нет и еще, — Залюбовский запнулся, — зашибает… в канаве находили.

— Посылайте, отвяжемся от Фредерикса и его канцелярии, а то замучают: денно и нощно идут депеши из Петербурга в Царское Село. Приставьте к пьянчуге правителя канцелярии.

— Социал-демократы узнают про конвой — сраму не оберешься, — позволил себе не согласиться с генералом Залюбовский.

— Живем на лобном месте, — поддакнул Дмитриев-Байцуров. — Пошлем в депутацию пьяницу — снимут голову, не пошлем — еще пуще разгневаются. Неужели ни один порядочный оружейник не согласится поехать к царю?

— К сожалению…

Утром Леонтьев не вышел на работу. Посыльному жена сказала: «Запил».

Соцкий нашел Леонтьева в трактире. Половые вывели его на улицу, посадили на извозчика.

Два дня заняли сборы депутата. Наконец после бани и стрижки у модного парикмахера, привезенного из Курорта, Леонтьев принял вполне благообразный вид. Залюбовский остался доволен.

Смотрины депутации Трепов проводил в Зимнем дворце. Присутствовали товарищ министра внутренних дел Рыдзевский и помощник полицмейстера. Последний подчеркнуто держался поодаль, снимая тем самым с полиции ответственность за срам и неприятности, которые могли произойти с этой сомнительной депутацией на приеме у царя.

На депутатах сюртучные пары будто с чужого плеча, неразношенные штиблеты скрипят на паркете. Как Рыдзевский ни вглядывался, не нашел ни одной мало-мальски приятной физиономии. «Какая, к черту, это депутация: наскоро вымытые и приодетые обитатели ночлежки», — злился Рыдзевский. А Трепов учтиво улыбается: неужели повезет всю шатию в Царское Село? Рыдзевский шмыгнул в соседнюю комнату: пока еще не поздно, надо отложить позорнейший спектакль. По телефону он связался с князем Святополком-Мирским, министром внутренних дел.

— Умоляю, Петр Данилович, отговорите его величество, не депутация — сброд, — говорил в телефонную трубку, тяжело дыша, Рыдзевский. — Опозоримся на весь свет.

— Выпейте, милейший, сельтерской и придите в себя. Насколько мне известно, подставных в депутации нет. Церемониал приема одобрен его величеством и состоится сегодня в три часа пополудни, — холодно отчитывал своего заместителя Святополк-Мирский. — Поймите, спектакли бывают хорошие и плохие.

Рыдзевскому стало ясно: князь — один из режиссеров затеянного водевиля: единения царя-батюшки с верноподданными.

Задолго до прихода в Царское Село поезда с рабочей депутацией у царского павильона выстроились дворцовые экипажи и линейки. Городовые и тайные агенты притаились в близлежащих дачах, у царского павильона важно прохаживался только пристав. Он не отпугивал обывателей, наоборот, был разговорчив, и скоро почти все Царское Село знало, что приезжает из Петербурга депутация рабочих к царю. Но зевак немного собралось: отставной солдат, подвыпивший купчишка, тучная барыня с собачкой и десятка четыре обывателей.

В отдельных каретах уехали во дворец Рыдзевский и важный чиновник из министерства иностранных дел. Депутатов рассаживали на линейки.

— Петербургские бунтовщики — к царю, — громко, неодобрительно сказала тучная барыня.

— Депутация рабочих с верноподданными чувствами едет к его величеству, — поправил штабс-капитан. — В гости к царю приглашены.