Избранное

Гермес. Как? Неужели ты не знаешь Пана, самого вакхического из слуг Диониса? Он раньше жил на склонах Партения, а во время нашествия флота Датиса и высадки варваров264 у Марафона пришел на помощь без зова как союзник афинян. За это он получил вон ту пещеру под Акрополем, немного выше Пеласгика, и был принят в число метеков. Теперь, как полагается, увидав нас, он идет к нам поздороваться.

10.Пан. Здравствуйте, Гермес и Правда.

Правда. Здравствуй и ты, Пан, искуснейший музыкант и самый лучший прыгун среди всех сатиров и самый воинственный в Афинах.

Пан. Какое дело, Гермес, привело вас сюда?

Гермес. Она расскажет тебе все; а я поспешу на Акрополь к моим обязанностям глашатая.

Правда. Зевс послал меня, Пан, сюда на землю, чтобы я установила судилище. А как твои дела в Афинах?

Пан. В общем афиняне не уважают меня, как подобает по заслугам, а гораздо меньше, чем я надеялся. И это после того, как я прогнал такое огромное нашествие варваров. Все же афиняне приходят ко мне два или три раза в год. Выбрав хорошего и сильного козла, от которого так и несет козлиным благовонием, они приносят его мне в жертву, а потом угощаются мясом, сделав меня свидетелем своего удовольствия и почтив меня пустым шумом. Но их смех и игры доставляют мне некоторое развлечение.

11.Правда. А в общем, Пан, они стали лучше относиться к добродетели благодаря философам?

Пан. Кого ты называешь философами? Не тех ли, которые смотрят вниз, всегда ходят вместе, толпой, и похожи на меня своими бородами, не этих ли болтунов?

Правда. Да, именно их.

Пан. Я вообще не знаю, что они говорят, и не понимаю их мудрости; ведь я горный житель и не учился напыщенным словам и городским утонченным изъяснениям. Откуда может взяться в Аркадии софист или философ? Моя мудрость не идет дальше дудки и свирели, а в остальном я пастух, плясун и, если надо, воин. Однако я слышу, как философы кричат и говорят о какой-то добродетели, об идеях, о природе и бесплотных телах о непонятных для меня и пустых понятиях. Сперва они совсем миролюбиво говорят друг с другом, а когда останутся вместе подольше, то начинают напрягать свои голоса до крайней высоты. Тогда от напряжения и желания говорить всем вместе лица становятся красными, горло надувается, и вены выступают как у флейтистов, когда они стараются дуть в узкую флейту. Спутав все разговоры и смешав все то, о чем они вначале рассуждали, они уходят, выругав друг друга, отирая пот со лба рукой. Победителем считает себя тот, у кого окажется самый сильный голос, кто будет иметь больше дерзости и уйдет последним. Но большая толпа, конечно, удивляется философам, и главным образом те, у кого нет более важного дела; эти стоят кругом, околдованные дерзостью и криком философов. Некоторые показались мне хвастунами, и мне стало обидно, что они своими бородами похожи на меня. И если бы в их крике было что-нибудь полезное для народа или если бы из этих речей выходило что-нибудь путное, я ни слова не сказал бы; но так как надо говорить истину, ничего не скрывая, а я живу на вышке, как видишь, то я часто уже замечал, как многие из них поздним вечером…

12.Правда. Подожди, Пан. Не показалось ли тебе, что Гермес стал возвещать?

Пан. Да, именно.

Гермес. Слушайте, люди! В добрый час, мы назначим сегодня, Элафеболиона265 седьмого числа, заседание суда. Все, подавшие жалобы, пусть явятся на холм Ареса, где Правда произведет выборы судий и сама будет присутствовать при разборе дел. Судьи будут выбраны из числа всех афинян, жалованье — три обола за каждое дело, число судей — по степени важности жалобы. Всех же тех, которые подали жалобы и скончались до разбора дела, пусть Эак пришлет на землю. Если кто будет считать решение суда неправильным, то пусть внесет дело на новый разбор. С апелляцией обращаться к Зевсу.

Пан. О… вот так шум! Как они закричали, Правда, и с каким усердием сбегаются, таща друг друга по крутой дороге прямо на Ареопаг. Но вот и Гермес! Теперь, значит, вы оба озаботьтесь о тяжбах, производите жеребьевку и распределяйте судей, как у вас полагается по закону, а я пойду к своей пещере и сыграю на свирели любовную песенку, которой обычно досаждаю Эхо. Допросов же и судебных речей мне довольно и тех, которые приходится слушать каждый день от заседающих на Ареопаге.

13.Гермес. Итак, Правда, призовем их.

Правда. Хорошо. Вот они, как видишь, сбегаются с шумом, жужжа подобно осам вокруг вершин холма.266

1-й афинянин. Поймал тебя, проклятый…

2-й афинянин. Ты сикофантствуешь…267

3-й афинянин. Когда-нибудь ты еще понесешь наказание…

4-й афинянин. Я докажу, что ты сделал страшное дело…

5-й афинянин. Назначь мне первому жеребьевку…

6-й афинянин. Иди, негодяй, в суд…

7-й афинянин. Не души меня…