Избранное

Наполнявший рубку смех вскружил голову Тамакити. Завладев мегафоном, он свистел, как кипящий чайник, шея его покраснела. Он не знал, что сказать еще, и делал вид, будто ждет ответа полицейской машины. Видимо, его оппонент с громкоговорителем надеялся, что Тамакити иссякнет. Но Тамакити, когда его загоняли в угол, очертя голову бросался в контратаку. Даже если это требовало нечеловеческого напряжения…

— Я тот, кто стрелял, я буду стрелять и дальше! — закричал Тамакити. — И сколько бы преступлений я ни совершил, вам не удастся меня наказать. Я — несовершеннолетний, и к смертной казни вы меня приговорить не можете. А на пожизненное заключение мне плевать — скоро всему миру крышка. Поса́дите меня на всю жизнь — ну и что? Мы же умрем вместе. Дураки!

Тамакити внезапно умолк и сел, обхватив руками колени. Он тяжело дышал, опустив голову, лицо его побагровело. Исана вдруг обратил внимание, что у него еще совсем не растет борода.

— По-моему, подействовало, — сказал Исана.

Тамакити злобно посмотрел на него. Он понимал, что сказал совсем не то, что нужно, и ему было стыдно.

— Я уверен, что подействовало, — утешил товарища Такаки. — Но неужели я и правда умру вместе с ними? — сказал Тамакити хрипло.

Громкоговоритель полицейской машины снова начал вещать. Это не был ответ на слова Тамакити, не было даже намека на то, что их отвергают, презирают или смеются над ними. Громкоговоритель просто повторил уже известные стереотипные фразы.

— Интересно, дошли до них слова Тамакити? — сказал Такаки.

— Судя по радиопередачам, они кое-что поняли. Пышут злобой. Полицейские во всей Японии с ума посходили, — сообщил Радист. — Диктор и тот разозлился. Даже голос у него дрожит. Начал передавать долгосрочный прогноз погоды на море. Ловок… О чем мы говорили — ни слова, запретили, наверно. Сказал только, что с помощью мегафона мы провоцируем моторизованную полицию. Жаль.

— Значит, в наших требованиях мало толку, — сказал Такаки. — Я, честно говоря, думал, что, даже если полиция пропустит их мимо ушей, телевидение и газеты окажут на полицию нажим, чтобы она пошла с нами на сделку. …Может, используем рацию?

— Коротковолновики, которые поймали нашу передачу и сообщили телевидению и газетам, наверняка снова прилипли к приемникам. Значит, полностью игнорировать наши передачи полиция не сможет. Да они и сами могут нас слушать, — без особой уверенности сказал Радист.

В половине двенадцатого радиостанция Союза свободных мореплавателей начала передавать текст, составленный Исана на основе записок Красномордого. Стереотипные фразы громкоговорителя и шум вертолетов мешали передаче, поэтому бойницы с выбитыми стеклами закрыли заслонками. Сразу же стало жарко, у всех, в том числе и у Радиста, сосредоточенно вертевшего ручки, по щекам обильно, точно слезы, тек пот. Наконец он начал вещать спокойно и невозмутимо, будто для слушателей на противоположной стороне земного шара.

— Young man be not forgetful of prayer. Говорит радиостанция Союза свободных мореплавателей. Передача ведется на частоте сто сорок пять мегагерц. Радиолюбителей-коротковолновиков, принимающих нашу передачу, просим записать ее на магнитофон и передать со своей станции. Тем, кто передал средствам массовой информации нашу первую передачу, рекомендуем предложить и ту, которую вы сейчас запишите. Young man be not forgetful of prayer. Говорит радиостанция Союза свободных мореплавателей. Полицейским властям наши требования уже известны. Вот наши условия. Мы требуем, чтобы нам предоставили судно, снабженное всем необходимым для плаванья по меньшей мере восьми человек. Мы требуем судно длиной пятнадцать метров и водоизмещением в шестнадцать с половиной тонн типа рыболовной шхуны для ловли тунца, снабженной дизельным мотором в тридцать восемь лошадиных сил. На судне должен быть не менее чем недельный запас воды, продовольствия и горючего. Место стоянки судна — порт Эносима. Мы требуем машину, которая доставит нас туда. Мы не собираемся возлагать расходы на плечи государства. Требуемое судно будет стоить, по нашим расчетам, около пятнадцати миллионов иен, деньги предоставит из своих средств семья задержанных нами заложников. Все это время мы будем вооружены винтовками, гранатами и динамитом. Мы не боимся взорвать себя. Любые попытки освободить заложников чреваты для них смертельной опасностью. Мы ждем ответа к часу дня или от полицейских властей, или через посредников, в качестве которых могут выступать средства массовой информации. Всех, кто связан со средствами массовой информации, просим проследить, чтобы полиция не игнорировала согласие семьи заложников выполнить наши требования. Young man be not forgetful of prayer. Говорит радиостанция Союза свободных мореплавателей.