К а т я. Видала, Нина Токарева пошла. Выкрасила подшлемники в голубой цвет. Это, видите ли, ей к лицу… Ерунда какая… Вот. Еще письмо… Смотрите — стихи…
Т о с я. Кто же это пишет?..
К а т я. Ефрейтор Захаркин… Первый раз слышу.
В а р в а р а. Чего ж он пишет, Захаркин?
К а т я. «Здравствуй, небо голубое, здравствуй, белы облака, здравствуй, гвардии девчата, вам привет из артполка. Как у Гитлера машина скоро вся разломится, разрешите, девушки, с вами познакомиться…» Видали, куда тянет?
Т о с я. Дальше, дальше.
К а т я. «…Со своей артбатареи посылаю вам привет. И прошу вас, дорогие, чтобы дали мне ответ. Сам я парень неженатый, не поэт и не артист, вам хорошего желаю и душой всегда я чист…»
В а р в а р а. Ай да Захаркин, вы смотрите, какие стихи писать наловчился.
К а т я. Писать-то он наловчился, а вот стрелять-то, пожалуй, вряд ли… (
Т о с я. Что ж ты не дочитала?.. «Сам я на фронте с июля сорок второго, имею орден Славы третьей степени и медаль «За отвагу». Видишь — отважный жених, а ты читать не хочешь!..
К а т я (
Т о с я. Надо ответить.
К а т я. Кому?
Т о с я. Да вот хотя бы ему, этому финансовому… А то, знаешь, человек расстроится и начнет на нервной почве не те цифры ставить… Давай ему ответим, Катя…
К а т я. Хорошо. Пиши. Я тебе буду диктовать. (
Т о с я. Как, как? Ознакомившись? Это что-то очень официально.
К а т я. Пиши, а то вообще не буду отвечать.
Т о с я. Хорошо, хорошо, пишу.
К а т я. «…Я хочу сказать вам, что в наши суровые дни — все свои силы…»
Т о с я. …и всю свою страсть…
К а т я. Ладно «…и всю свою страсть нужно отдавать работе в тылу… На вашем финансовом участке. Желаю вам успеха. С приветом. Гвардии лейтенант Ермолаева».
Т о с я. Охо-хо!.. (
К а т я. Что?
Т о с я. Может, добавить насчет выполнения плана?
К а т я. Можешь добавить. (
Т о с я. Слыхала?
В а р в а р а. Да.
Т о с я (
В а р в а р а. А вот Катя о любви совсем не думает. А я ей не верю. Это она нарочно… Не пойму я этого все-таки. Мне думается — я и летать бы не могла, если б той жизни и той любви, о которой думаем, не было.
Т о с я. Смотри, ведь красивая, а она все другой казаться хочет… «Девочки, для всего придет свое время». Не могу я ее слушать. Чего-то вдруг курить начала. Кресало себе какое-то завела, высекает огонь. За ней не доглядишь, она себе, пожалуй, чего доброго, и усы отпустит…
В а р в а р а. А помнишь, она рассказывала, когда еще в техникуме училась — влюбилась в одного парня в первый раз в жизни. Такой это был замечательный парень, с ней вместе учился. Как его звали, сейчас вспомню.
Т о с я. Павел.
В а р в а р а. Да, да, Павел. И вот война их разлучила, и все кончилось…
Т о с я. Могли бы переписываться.
В а р в а р а. Она его след потеряла. Может, он где на фронте или в тылу — поезда рвет, а может, погиб. Иначе чего ж не пишет…
Т о с я. Он-то, может быть, и мог бы писать, но ведь она, знаешь…
В а р в а р а. А что?
Т о с я. Здравствуйте, чего ей переписываться, когда, говорит, сейчас время ненавидеть, а любить, говорит, время придет потом…
В а р в а р а. Да… характер.
Т о с я. Жанна д’Арк. Прямо даже обидно, честное слово!
Д е в у ш к а. Товарищ старший лейтенант. У нас сейчас «дуглас» сел на вынужденную.
В а р в а р а. Ну?.. Пошли, штурман, посмотрим.
Пожалуйста, проходите. (
Д е в у ш к а (
В а р в а р а. Садитесь, пожалуйста, товарищи.
К а п и т а н. Благодарю. Будем знакомы. Капитан Корниенко.
В а р в а р а. Гвардии старший лейтенант Хохлова. Знакомьтесь, младший лейтенант Говоркова, лейтенант Ветрова, лейтенант Токарева.