Избранное

Т о с я. И это ваша книга? Хорошая книга. Я ее два раза читала.

К а п и т а н. Видите, товарищ писатель, оказывается, вы здесь, на фронте, человек известный. Вас здесь все знают, любят…

С у в о р и н. Вы уж, товарищ капитан, меня не захваливайте.

К а п и т а н. Я вам даже завидую, честное слово. Написали книгу и завоевали любовь…

Т о с я. А вы попробуйте, товарищ капитан, может, и вы сумеете…

К а п и т а н. Что? Завоевать любовь?

Т о с я. Нет. Написать книгу.

Все смеются.

Т о с я (Павлу). А вы тоже писатель?

П а в е л. Нет. Я в основном читатель.

Т о с я. Вы военный?

П а в е л. Да нет…

Т о с я. А почему вы не военный?

П а в е л. Да так уж… Был военный, а теперь невоенный.

Т о с я. Почему?

П а в е л (уклончиво). А я это… освобожден.

Т о с я. Почему?

П а в е л. По состоянию здоровья.

Т о с я. Да? По какой статье?

П а в е л. Вы до войны не прокурором работали?

Т о с я. Нет. Я училась в университете… Так по какой же вас статье освободили?

П а в е л (тянется за сахаром). По десятой… Больше вопросов нет? (Улыбается.)

Т о с я. Нет.

С у в о р и н. Когда я еще в Москве был, мне говорили: на этом участке фронта вы увидите много интересного. Это, значит, вас имели в виду… Скажите, а нельзя ли?..

В а р в а р а. Что?..

С у в о р и н. Нельзя ли связаться как-нибудь с политотделом армии, чтобы мне разрешили задержаться у вас?

В а р в а р а. Можно, конечно.

С у в о р и н. А вы не возражаете?

В а р в а р а. Я не возражаю, но это не от меня зависит. Поговорите с командиром полка.

С у в о р и н. А он у вас строгий?

В а р в а р а. Не он, а она.

С у в о р и н. Как «она»? И командир полка «она»?.. Знаете что, капитан, я остаюсь здесь. Я отсюда пока никуда не поеду.

К а п и т а н. Так… Один попутчик отстал. Это все туман наделал. Скорей бы уж он рассеялся, а то я чувствую, я отсюда один полечу.

В землянку входит  К а т я. Останавливается, отдает честь.

К а т я. Здравствуйте, товарищи. (Снимает шлем.)

С у в о р и н (капитану). Небесное создание!

Варя и Тося переглядываются.

К а т я (достает папироску и кресало). Погода постепенно налаживается… (Высекает огонь. Вспыхивают две зажигалки.)

С у в о р и н  и  К а п и т а н. Пожалуйста.

К а т я. Спасибо. Я сама. (Новые попытки. Наконец фитиль загорелся. Прикуривает.)

С у в о р и н. Садитесь, пожалуйста.

К а т я. Ничего, благодарю вас. Не беспокойтесь. (Курит и обеими руками поправляет волосы.)

Павел встает, подходит к Кате, вынимает у нее изо рта папиросу и гасит ее о выступ балки.

(Растерянно.) Вы что это?.. (Отворачивается.)

П а в е л. Не надо вам курить. Это вам не идет. Красивая, молодая девушка — и вдруг курит…

К а т я. Вы извините, но это мое личное дело. (Берет вторую папиросу.)

П а в е л. Катя. Не надо тебе курить. (Берет ее за плечи.)

К а т я. Что еще за Катя?

П а в е л. Катя, не надо тебе курить.

Она резко оборачивается, смотрит на него и всплескивает руками.

К а т я. Павел!.. Паша!..

Тося и Варвара одновременно встают и сразу садятся.

С у в о р и н. Мне подсказывает мой жизненный опыт, друзья мои, что мы являемся свидетелями необычайной встречи…

П а в е л. Да, вы не ошиблись, товарищ писатель. Произошла удивительная встреча. Правда, Катя?

К а т я. Да… Я уж прямо не знаю. Что это?.. Откуда ты явился?

П а в е л. Да вот прилетел.

К а т я. Мы вместе учились в семилетке и в техникуме… А вот сейчас встретились…

П а в е л. Видите, как получилось.

К а т я. Да… Неужели это ты? Прямо не верится, честное слово…

С у в о р и н (встает). Мой жизненный опыт подсказывает мне, что часть присутствующих должна пойти проверить, не рассеялся ли туман…

К а п и т а н. Точно.

Все, кроме Кати и Павла, выходят.

К а т я. Смотри, как получилось, а?.. Чего-то все ушли…

П а в е л. А ты мало изменилась… (Любуется ею.)

К а т я. Нет, это тебе кажется… Я очень изменилась…

П а в е л. А я не вижу.

К а т я. Мало ли что.

П а в е л. До чего ж я удивился, Катя, когда узнал, что ты здесь, в этом полку…

К а т я. Чему ж ты удивился?

П а в е л. Да ведь я раньше за тобой никогда не замечал ничего такого…

К а т я. Чего такого?

П а в е л. Ну, такого, военного.

К а т я. Да. Раньше мы были совсем другие. Учились, задачи друг у друга списывали, песни пели. А сейчас все другое. И мы сейчас уже не те. Мы строже стали, Павел.

П а в е л. Да уж я вижу, вот ты какая…

К а т я. Какая? Самая обыкновенная… У нас все такие, в полку. Все любят Родину, и все ненавидят фрица, и никто не жалеет своей жизни… А ты, наверно, думаешь — девчонки, да?