Избранное. Аргонавты западной части Тихого океана

Я наблюдал за такими событиями, как церемониальный спуск на воду лодок вождей в Касана’и и в Омаракана (см. главу VI), когда собралось много аборигенов и проходили разного рода празднества. Позднее, когда все уже было готово к плаванию, на берегу собралась такая же толпа, хотя она была уже не такой многочисленной, как раньше, поскольку там собрались только соседние деревни, а не весь район. Вождь обратился к толпе, наложив строгое табу на посещение деревень посторонними в отсутствие мужчин. Такие табу (по крайней мере формально) строго соблюдаются, как я имел возможность наблюдать во время двух предыдущих отъездов То’улува. Ранним вечером всякий удалялся в свой дом, костры гасились, и когда я проходил по деревне, она была совершенно пустой – за исключением нескольких стариков, которые специально караулили, не было видно никого. Чужакам нужно было остерегаться, чтобы после захода солнца не пройти даже по краю деревни, и чтобы только миновать рощу в Омаракана, им нужно было идти другим путем.

Даже мужчинам из родственной деревни Касана’и запрещалось входить в столицу, и однажды, когда двое или трое из них захотели навестить своих приятелей, их остановили несколько стариков, властно выказавших при этом немалое возмущение. Через несколько дней после этого события, но все еще до возвращения экспедиции кула, один из любимых сыновей То’улува по имени Набвасу’а, который не участвовал в экспедиции, был застигнут на месте преступления в прелюбодеянии с младшей женой очень старого вождя Касана’и. Жители этой деревни были очень рассержены – правда, не без примеси злорадного удовольствия. Один из тех, кого два дня назад изгнали из Омаракана, взял сигнальную раковину и под ее звуки возвестил всему миру о позоре и скандале Омаракана. Поскольку в сигнальную раковину дуют только в очень важных и торжественных случаях, это было пощечиной якобы добродетельному сообществу и укором его в лицемерии. Человек из Касана’и громким голосом обратился к жителям Омаракана:

«Вы не позволяете нам войти в вашу деревню; вы называете нас прелюбодеями (токайласи); но мы только хотели навестить наших приятелей. Взгляните-ка сюда: Набвасу’а совершил прелюбодеяние в нашей деревне!».

Экипаж увалаку, к которому мы теперь возвращаемся, в течение нескольких часов переправится через море и прибудет на Китава. Присущий им способ плавания, размещение людей в лодке и связанные с плаванием табу – все это точно такое же, как в Синакета. Об их магии лодки я знаю гораздо меньше, чем о магии южной Бойова, но думаю, что она включает в себя намного меньше обрядов. Плавание по этим морям в целом легче, поскольку здесь меньше рифов, а два преобладающих ветра либо прибьют лодки к восточным островам, либо отнесут их назад к длинному берегу Бойова. Аборигены Киривина, с другой стороны, являются гораздо менее опытными моряками, чем жители Синакета.

У них имеются те же самые поверия, связанные с опасностями на море, а в особенности – с участием летающих ведьм в кораблекрушении. История такого рода бедствия и способы его избежать, приведенные в одной из предыдущих глав (глава Х), относятся как к этим морям, так и к морскому рукаву Пилолу.

Эти аборигены, равно как и туземцы юга Бойовы, чувствуют и ценят романтику плавания; их, видимо, возбуждает мысль о морском путешествии, радует даже сам вид открытого моря на восточном берегу за райбваг (коралловый хребет), и они часто выплывают туда просто ради удовольствия. Восточный берег гораздо красивее берега Лагуны: крутые, темные скалы чередуются с красивыми песчаными пляжами, высокие деревья джунглей покрывают возвышенные и низменные части побережья. Однако морской путь на Китава не представляет таких контрастов, как плавание с юга Бойова на острова д’Антркасто. Туземцам спокойно в мире выступающих из моря коралловых островов, которые они знают по своим родным местам. Даже остров Муйува (или Муруа, остров Вудларк), где я ненадолго останавливался, не представляет определенного контраста в ландшафте, как контраст между Тробрианами и Койа. По личному опыту Маршалловы острова мне не известны, но, судя по великолепному описанию проф. Зелигмана, они представляются хорошими образчиками небольших возвышенных атоллов[89].

Что касается магии, то наиболее важные вступительные обряды над лилава и сулумвойа выполняет в деревне толивага (ср. выше, глава VII). Магию над четырьмя кокосовыми орехами в лодке на Киривина не совершают. По прибытии на берег Китава совершаются все обряды магии красоты, равно как и магии сигнальной раковины: заклинания читаются так же, как на Сарубвойна (глава XIII). Однако здесь аборигены последнюю стадию своего путешествия должны пройти пешком.