Избранное. Аргонавты западной части Тихого океана

Предмет, о котором рассказывает эта книга, и имеющийся в нашем распоряжении материал почти исчерпаны. Описывая южное ответвление кула (между Синакета и Добу), я входил в детали ее правил и сопутствующих аспектов, и почти все, что было сказано там, относится и к кула в целом. Поэтому, говоря о северо-восточном ответвлении кула, которое я собираюсь теперь описывать, я вряд ли могу многое добавить. Все общие правила обмена и типы поведения идентичны тем, которые были охарактеризованы выше. Здесь мы также имеем большие экспедиции увалаку, и маленькие не церемониальные путешествия. Партнерские отношение между жителями Киривина и Китава относятся к такому же типу, как и на Тробрианах и как тот, что был описан в предыдущей главе. Дело в том, что у аборигенов восточных островов – от Китава до Вудларк – та же, как у тробрианцев, социальная организация и культура, они говорят на том же языке – только с диалектными отличиями. Между ними никогда не существовало иных отношений, кроме дружеских, а многие люди соединены узами подлинного родства, хотя их разделяют моря, поскольку между отдельными районами происходит миграция, и браки также не редки. Таким образом, общие отношения между заморскими партнерами здесь отличаются от тех, которые существуют между Синакета и Добу. Визиты не связываются ни с какими глубокими опасениями, здесь не применяется магия безопасности, ка’убана’и, и отношения между гостями и хозяевами гораздо свободнее, легче и теснее. Вся остальная магия кула (за исключением ка’убана’и) тождественна той, что есть на юге, и, по сути, значительная ее часть – в том виде, в какой она практикуется на всем Бойова, была воспринята у жителей Китава. Многие предварительные обычаи и приготовления кула, такие как подготовка лодок, церемониальный спуск на воду и кабигидойа, там точно такие же. И впрямь: описанный в главе VI спуск на воду был именно тем, который я видел на берегу Омаракана.

Во время реальных экспедиций значительная часть церемониала и все правила кула, равно как и правила пари и тало’и – начальных и прощальных даров, – точно такие же, как и в юго-западном ответвлении кула. Поэтому лучше всего будет рассказать историю о типичной экспедиции увалаку из Киривина на Китава, отметив сходство и подчеркнув различия, тогда как несколько пунктов расхождения привлекут особое внимание. Здесь имеет место не слишком заметный, но интересный обычай, который называется йоулавада. Он позволяет группе гостей наброситься на украшения дома того человека, которому приносят подарок, и разрушить их. Другой важной особенностью восточной кула является связь траурных пиршеств, называемых со’и, с особенно щедрой раздачей ваигу’а.

Во время моего пребывания в Омаракана в 1915–1916 гг. мне представлялась возможность собирать записи о северо-восточном обмене кула и делать там наблюдения. Я видел несколько экспедиций с Китава, которые, пристав к берегу, несколько дней стояли там лагерем на берегу. То’улува дважды прибывал на Китава, и его возвращение после одного из таких визитов было описано в предыдущей главе. Однажды он отправился туда с экспедицией, членом которой был и я. В один из сентябрьских дней ветер переменился на северный, который, как мы надеялись, должен был дуть несколько часов, что дало бы нам возможность добраться на Китава и вернуться, по нашему желанию, при преобладающем юго-восточном ветре. Однако на полпути к цели ветер переменился, и мы, к моему разочарованию, должны были вернуться, хотя это послужило для меня хорошим примером полной зависимости аборигенов от погоды. К сожалению, То’улува вбил себе в голову, что я принес ему неудачу, так что когда он планировал следующее путешествие, мне ничего не сказали и не позволили присоединиться к его группе. Два года спустя, когда я жил в Обурака, примерно на полпути между самой северной и самой южной оконечностями Бойова, несколько экспедиций с Китава посетили деревню Вавела, расположенную на другой стороне острова, который в этом месте имеет в ширину не более полутора миль, а также одна или две экспедиции отправились из Вавела на Китава. Единственной большой экспедицией, свидетелем которой я был, стала увалаку, которая должна была отправиться где-то в апреле или мае 1916 г. из Киривина на восток. Я наблюдал только ее подготовительные этапы, из которых спуск лодки на воду был описан в главе VII.