Избранное: Христианская философия

Следовательно, в 1640 г. — во время редактирования «Размышлений» — Декарт еще придерживается позиции, представленной в книге Жибьёфа, книге, которую он весьма высоко оценивает и, по-видимому, не знает о ее судьбе. Вот неудобство, проистекающее из той относительной изоляции, в которой он жил. Если бы он поселился во Франции, то уж наверняка не остался бы в неведении относительно истории «De libertate» и поднявшихся вокруг этой работы ожесточенных споров. Он знал бы о книгах Анна, Рейно и об обвинениях в ереси, выдвигаемых против нового критика свободы как безразличия. Он знал бы, наконец, что концепция «De libertate», убежденным сторонником которой он себя объявил, после 1631 г. с каждым днем становилась все более и более скомпрометированной и компрометирующей. Но Декарт живет в добровольной изоляции. Он занимается окончательной редакцией «Размышлений о первой философии», ставит проблему человеческой свободы и решает ее, не сообщая никому каких-либо деталей и все еще находясь под влиянием книги, которая у него под рукой и которая чрезвычайно ему нравится; он использует то, что ему показалось интересным в работе Жибьёфа, не подозревая о связанных с этим проблемах. К несчастью, 1640 г. был также годом выхода в свет «Августина».

Декарт окончательно дорабатывал «Размышления» с ноября 1639 г. по март 1640 г.[682] и сразу после получения возражений Катера[5*] отправил свою рукопись вместе с возражениями и ответами Мерсенну. Письмо об отправке датировано 11 ноября 1640 г. «Августин» же появился в сентябре того же года, и, естественно, Мерсенн, если и не знал об этом раньше, вскоре был уведомлен. Как и все теологи той эпохи, он интересовался спорами о благодати и, не заявляя о своей позиции публично, не упускал случая обсудить этот вопрос приватным образом. В конце 1640 г. он как раз обсуждал этот вопрос со своим корреспондентом Риве (Rivet).

Мерсенн был молинистом. Риве был томистом и августинианцем, готовым, как кажется, стать янсенистом[683]. Мерсенн придерживался убеждения, «что Бог не хочет никого осудить, но что каждый был бы спасен, если бы пожелал содействовать своему спасению»[684]. Это утверждение возмутило Риве, который хотел после этого принудить Мерсенна устроить рай на манер Оригена и «определить туда всех чертей» или признать, что если Бог хотел спасти всех людей, то ему это не удалось. Что же касается условия «если бы они пожелали содействовать своему спасению», то оно казалось ему совершенно неудачным, ибо: «Откуда происходят эти действие и содействие? Почему Бог не действует и не содействует всем? Или он этого не может? Не может, даже если хочет, подчинить волю всех погибающих и совлечь их с дурного пути? Почему он так не делает? Именно в этом мы должны восхищаться его провидением, однако смотреть на его повеления, не забираясь на небо в Его рабочий кабинет»[685]. Риве, таким образом, пытался обратить Мерсенна. По счастью, с небес ему пришла поддержка, и божественное провидение послало ему в тот час союзника. Этим союзником было не что иное, как книга «Августин», «великая книга» Янсения, о появлении которой он сообщал своему другу 10 ноября того же года, т. е. накануне того дня, когда Декарт послал Мерсенну рукопись «Размышлений»[686].