Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика

Витя. Чего??! Ты про меня пишешь?!!

Александр. Пишу, я же писатель.

Витя. Главным редактором каким-нибудь хочешь стать?! Или секретарём Союза писателей?! Станешь! Будешь таким же, как они, ссутуленным мудаком! Будешь!

Александр. Да ладно, я пошутил.

Входит Катя.

Катя. Витя, ты мне очки сделал.

Витя. Пошла ты! (Бросает ей мобильный.) Тебе опять Ваня звонил. Ты хоть бы телефон не оставляла свой в комнате.

Катя. Да? Что сказал?

Витя. Тебя хочет. (Собирает её вещи.)

Катя. Да, да, давай. «Пошла вон отсюда» скажи.

Витя отдает ей вещи.

Катя. Я отсюда никуда не уйду, я здесь убиралась. Витя, хватит!

Садится на пол, ревёт.

Александр (совсем пьяным голосом). Сумасшедший дом. Если я сам труп, то я все равно не хочу находиться среди трупов. (Шатаясь, выходит.)

Сцена шестая

Александр пьёт пиво. Входит Люся.

Александр. О, любимая моя.

Люся. Любимый. Заметь, я это ещё никому не говорила.

Александр. Детка.

Люся. Деточка.

Александр. Завтра поведу тебя в больницу. У тебя срок вышел, теперь всё, покажет, если больная. Ты как поступишь с Гусевым, если вдруг?

Люся. Я ему закачу истерику! Или просто разговаривать не буду. Я ему это вообще не прощу никогда, он ведь меня во сне, я ничего не помню. А Катьку вообще изнасиловал.

Александр. Я знаю.

Люся. Странно. Ты читаешь об этом в журналах, но никогда не думаешь, что это произойдёт с тобой. Ты думаешь – это страшная сказка, которая навсегда останется сказкой.

Александр. Мы не верим в смерть. Витя, например, всё равно верит, что всё будет хорошо. Что изобретут лекарство и его вылечат. Он об этом много говорит. А ещё он верит, что те лекарства, которые сейчас есть – продлят его жизнь лет на пятнадцать. Хотя, когда он мне рассказывает, что умер такой-то ВИЧ-инфицированный (он сейчас ходит в клуб ВИЧ-инфицированных), я у него всегда спрашиваю: «И сколько он прожил?» Обычно три-четыре года. А иногда ему кажется, что он завтра умрёт. В общем, непонятная штука. Я, кстати, тебе точно скажу, мне иногда страшно здесь пить, есть, я знаю, что СПИД в быту не передаётся, но все равно боюсь. Ем, пью, здороваюсь только потому, что боюсь его обидеть.

Люся. Я вообще, наверно, не буду с ним общаться.

Александр. Если мы здоровые, то это будет выглядеть некрасиво.

Люся. Ну, он непредсказуемый какой-то, он нас убьёт так.

Александр. Больше всего он злится от одиночества, от того, что некому сказать. Я сегодня вечером всё расскажу Кате, завтра втроём пойдём в больницу. Наконец всё узнаем.

Люся. Вот так, детка.