Избранное: Романы, рассказы

Ветви, без сомнения, также пронизаны великим духовным дыханием, ибо без него не возможна жизнь даже мельчайших тварей, однако по ветвям оно пробегает, словно могучий ветер, ни на миг не задерживаясь.

В земном мире подобие метафизического дыхания есть дыхание физическое.

Великое метафизическое дыхание должно достичь нас и, став световым лучом, проникнуть сквозь ячеи телесных сетей, дабы соединиться с великим светом.

Как это сотворяется, никто тебе никогда не расскажет, ибо превращение происходит в области тончайших чувств.

Вот что написано в Красной книге:

«Сие есть сокровенный ключ всей магической премудрости: плоть бессильна, дух же всемогущ. Отрешись от всего плотского, обнажи свое „я“, и его дыхание станет дыханием чистого духа».

Обретают же духовное дыхание всяк по-своему, в согласии с верой своих отцов. Одного подвигает к сему снедающая жажда духовная, другого — неколебимая уверенность: «Я порожден духом, земного во мне только мое тело».

Тот же, кто чужд всякой религии, но верит преданиям, пусть при любых, даже самых малых трудах своих рук неустанно помышляет: «Я делаю свое дело единственно для того, чтобы мой дух пробудился для сознательного дыхания».

В теле происходят превращения вдыхаемого тобой воздуха, однако тебе неведома потаенная лаборатория, где творится эта работа. И равно непостижимо то, как дух своим дыханием ткет для тебя пурпурные царские одеяния, мантию твоего совершенства.

Плоть твоя со временем станет одухотворенной, и не так, как у смертных тварей, но в глубочайшем смысле. Чего коснется дыхание его, то обновится и станет служить иному предназначению.

И тогда ты сможешь повелевать потоку дыхания, ранее недоступному, как тебе будет угодно… Сможешь обратить этот поток вспять, подобно водам Иорданским, о коих повествует Писание. Пожелаешь — и остановишь свое сердце, принудишь его биться реже или чаще, а стало быть, будешь единовластно распоряжаться судьбой своего тела, написанное в книге смерти для тебя уже не будет иметь силы.

У любого искусства есть свои законы, как у королевских дворов — церемониал, у литургии — чин, у развития и роста — известная последовательность.

И посему прежде всех прочих обновленных членов твоего тела надлежит тебе одухотворить десницу.

Едва тронет дух дуновением своим плоть и кровь твою, раздадутся прежде всех прочих два звука: «и» — начальный гласный слова «игнес» — огонь и «а» — первый звук слова «аква» — вода.

Все, что сотворено, сотворено из воды и огня! Когда дуновение коснется указательного пальца, тот распрямится и закостенеет, видом своим уподобясь букве латинской i. Превращение сие зовется «обызвествлением костей». Когда дуновение коснется большого пальца, тот распрямится и образует вместе с указательным подобие буквы «а».

Тогда, гласит предание, «от десницы твоей изойдут токи живой воды».

Если, достигнув этой стадии духовного возрождения, человек умрет, десница его избежит тления.

Прижав одухотворенную десницу к своему горлу, ты можешь направить токи «живой воды» внутрь себя.

Если ты умрешь, достигнув этой стадии, то вся плоть твоя пребудет нетленной, как святые мощи.

Но ты должен совершить избавление от тела!

Оно совершится через посредство кипящей «воды», кипение же — через посредство «огня», ибо, как всякий процесс, процесс духовного возрождения имеет свой порядок.

Прежде чем оставить тебя до нашей новой встречи, я совершу над тобой сие действо.

Слышу: пращур закрыл книгу. Встав, он снова, так же как и в первый раз, кладет мне на горло свою правую руку с отставленным наподобие угломера большим пальцем.

По мне словно бегут потоки ледяной воды, холод пронизывает тело от шеи до пят.

— Когда живая вода закипит, тебя затрясет в лихорадке и лишишься сознания, — сказал предок. — Посему внимай, пока уши твои еще различают звуки. То, что я совершаю с тобой, совершаешь ты сам, ибо ты и я едины.

Никому, кроме меня, не дано совершить над тобой совершаемого мною, но и тебе в одиночку не совершить этого над собой. Без меня тебе не обойтись, ведь в отдельности и ты и я — лишь две половины единого «я».

Благодаря этому мы убережем тайну достижения совершенства от двуногих тварей, способных употребить ее во зло.

Я почувствовал, как пращур медленно трижды отвел большой палец, и вдруг чиркнул указательным слева направо по моему горлу, будто чтобы перерезать.

Жуткий пронзительный визг — и-и-и! — до костей пронизывает меня палящим огнем!

И будто вспыхнуло, взметнувшись из моего тела, яркое пламя.

— Помни: все, что происходит, все, что творится с тобой, и все, что творишь ты сам, ты претерпеваешь ради избавления от тела! — снова услышал я голос моего пращура Кристофера, на сей раз словно прогудевший из земных глубин.

И последние проблески моего сознания померкли в пламени лихорадки.

8. Офелия

Колени еще дрожат от слабости, когда я хожу по комнате, но силы мои крепнут, чувствую, не по дням, а по часам.

Я истосковался по Офелии… Как мне хочется выйти на лестницу и снова сидеть там, смотреть на ее окно, надеясь хоть разок встретить ее взгляд!