Избранное в 3 томах. Том 3: История и культура

Так вот главный и самый проникновенный смысл русской культуры заключается в ее всеохватной человечности, гуманистичности. Отсюда ее всеохватность. Скажем, Пушкин понятен всем, даже китайцам. Кстати, в Китае 200-летие со дня рождения нашего гения отмечалось едва ли не на самом высоком государственном уровне. Эта всечеловечность воплотилась в русской философии всеединства. Идея единения, а не раскола, собирания земель и народов пронизывает сверху донизу и снизу доверху всю нашу историю. И поэтому эта идея так актуальна и для нашей культуры.

Она, эта идея всеединства, свое первоначальное воплощение получила в гениальном памятнике древнерусской культуры в «Слове о полку Игореве». Князь Игорь попал в плен к половцам. Казалось бы, на первый план должна выступить идея отмщения за поруганную честь. Ан нет – безымянный автор отдает дань печали и Игоря, и его супруги Ярославны, но не зовет «метелить» «неверных». Наоборот, обращается к милосердию русской души, призывает к совместному решению спорных вопросов.

Не менее существенна и еще одна типологическая черта русской культуры – соборность. Это не исключительно церковный термин, означающий единство всех и каждого во Христе. Это – несущая опора русской, в своей основе православной духовности, как раз и составляющей опору отечественной культуры. Через соборность выражается душа русского человека, всего русского народа. И означает соборность не только общее суждение, но и общий долг, совместное действие. Русская культура – это соборная культура, выражающая сознание народа, чувствование мира народом. Иначе говоря, русская культура – культура народа, а не элиты. Элитаризм для русской культуры не типичен. Не зря бытует мнение, что до появления «Войны и мира» графа Толстого в русской литературе не было подлинного образа русского мужика. Даже такое, казалось бы, сверхэлитарное явление, как русский символизм начала XX века, и тот обращался к ценностям народной жизни. Не случайно А. Блок, начинавший как символист, сумел создать поэму «Двенадцать», отразившую всю глубину народного миропонимания (в самую переломную годину русского бытия).

Наконец, характеризуя типологию русской культуры, невозможно миновать и такую ее особенность, составляющую при всей человечности и соборности все-таки сердцевину нашего культурного мироздания. Речь идет о духовной доминанте русской культуры. И здесь мне бы хотелось не просто оспорить, а решительно опровергнуть вульгарно-материалистическую теорию, в частности проповедуемую большевиками-интернационалистами, о первичности базиса общества, то есть его производительных сил, и вторичности надстройки, то есть государственного устройства и культуры. А заодно отвергнуть и следствие этой ошибочной теории – первенство материальной культуры над культурой духовной.

Только одно внешнее, но, по-моему, очень емкоотражающее внутреннюю суть вопроса наблюдение. С введения на Руси православия ни одно, заметьте, ни одно достижение материальной культуры – будь то церковный храм, княжеские или боярские палаты, жилище обыкновенного смерда, живописное полотно, причем не обязательно иконы, оружие, то есть любое сколько-нибудь значимое в сознании русского произведение его рук, – обязательно освещается церковью. Производится приличествующий конкретному случаю обряд окропления святой водой материального произведения. О чем это говорит? Да очень просто и в то же время глубинно проникновенно – не может жить видимая культура без соединения, без благословения культуры духовной.

Я уже говорил, что русские люди, душа русского человека никогда не станут что-либо делать, если им будет непонятно, во-первых, какова цель этого деяния, а во-вторых, зачем его делать и, в-третьих, каким окажется результат, не навредит ли он, этот результат, русской нации, русскому менталитету. 75 лет уродовали русскую душу, доказывая ей примат базиса над духовностью. Уродуют и сегодня всякие там Чубайсы с Явлинскими и Лужковыми. Ну и что? Приняла русская душа это уродство? Молчание народа по поводу творимого ныне беспредела вовсе не показатель его согласия. Знаменитое пушкинское «народ безмолвствует» отнюдь не означает его бездействия. В глубинах народного сознания суть своя, трудная – спору нет, но нужная и неуклонная работа над осмыслением происходящего. И будьте уверены, свой «ответ Чемберлену» русский народ даст незамедлительно. Как говорится, за ним не заржавеет.