Избранные

— А вы плюйте.

— Нехорошо…

— Но рука ведь больная?

— Больная.

— Ну и все.

Нахальный паренек, будто он у меня в гостях сто раз бывал.

— Ты спал? — спросила Ирка.

— Я читал.

— А мы к тебе звонили-звонили…

Зачем они все-таки звонили? Не могут сразу перейти к своему разговору, ясно. А какой у меня может быть с ними разговор, если на то пошло? Зачем они все-таки пришли?

Гимнаст оглядывал нахально комнату, Ирка подошла к роялю, тренькнула клавишей.

— У вас перчатки есть? — спросил гимнаст и покосился на Ирку.

— Зачем вам?

— Со слов Иры я понял, у вас две пары?

— Ну, две.

Тренькнула еще раз клавиша.

— Очень, очень приятно, — сказал гимнаст, высокомерно меня оглядывая, — для вас представляется возможность.

— Какая возможность?

— Знаешь, зачем мы к тебе пришли? — вмешалась Ирка. — Сашка хочет побоксировать.

— У вас есть возможность себя показать, — сказал Сашка.

— А зачем мне себя показывать?

— Чтобы вы не болтали, чего не следует.

— Эй вы, потише, — сказал я. — Вам что надо?

— С вами побоксировать, — сказал он подбоченясь.

— Саша, давай! — подстегнула его Ирка.

— Не к лицу мне с вами боксировать, — сказал я, — но если вы так этой идеей заражены, если вам себя не жалко…

— Мне вас жалко, — сказал он.

Тренькнула клавиша.

— Давай, давай, Саша, — сказала Ирка.

— Ну, давайте, — сказал я, — хотя это может плохо для вас кончиться.

— А мне думается, плохо может кончиться для вас! — ухмыльнулся он.

— Не очень-то я желаю сегодня без толку боксировать, но сейчас мне представляется действительно возможность, — сказал я зло.

Он нервно подмигнул Ирке, а она тренькнула клавишей.

— Воспользуйся, воспользуйся, — сказала Ирка, — как вы друг друга боитесь — забавно на вас смотреть! Каждый думает, что он сильнее, а на самом деле… Саша, давай!

— Я никого не боюсь! — сказал Саша смело.

Я вынес перчатки, предоставил им право выбирать. Ситуация забавная, наподобие дуэли.

— Перчатки одинаковые, — сказал я, — только эти поновей. Возьмите себе новые, для меня не имеет значения.

— Конский волос? — спросил он, со знанием дела ощупывая перчатки.

— Именно конский, — сказал я.

— Мы возьмем старенькие, — глубокомысленно сообщил он.

— Там тоже конский волос, — подначил я.

— Ничего, ничего… — сейчас он мне отомстит за мои слова, поставит меня на место. Сосредоточенность, смотрите, у него какая!

Он сорвал рубашку, я увидел его мускулатуру, все тело в буграх и дольках, идеально себя накачал, классическая мускулатура, идеально сложен, хотя и роста небольшого, стальной паренек!

Он заметил внимание к его мускулам, надулся как пузырь, грудь выпятил, протягивает Ирке руки, чтобы она ему перчатки натянула.

Зашнуровала ему перчатки, потом мне.

Сейчас я ударю по клавише, — сказала она, — и вы начнете.

— По какой? — спросил я, подтрунивая.

— Что по какой? — растерялась Ирка.

— По клавише какой?

— Ах, по любой, — засмеялась она. — Приготовиться!

— Тогда ладно.

Она тренькнула, и в тот же момент он кинулся на меня вперед головой, вернее, побежал сломя голову, этакая литая махина, сгусток мышц, таран, нахальный паренек.

Я отскочил быстро в сторону, и он чуть не врезался в стену — элементарный приемчик в таких случаях. Вот кто бык, покажи ему красное! Я сразу понял, что не может ни черта.

Ирка захихикала.

Удивленный и обозленный, он повернулся и точно так же вторично на меня побежал. Я от него большего ожидал с его мускулатурой, хотя бы что он будет осторожней, а он бросался геройски, но бестолково, обреченно.

Я махнул два раза в голову левой, правой и оглушил его. Он «поплыл», пошел по комнате, натыкаясь на стены, на что попало, как в непроглядном тумане, повторяя, как в бреду: «Я не хочу… Я не хочу… Я не хочу…» Искал бессознательно дверь и не мог ее найти, хотел выйти, пытаясь при этом сорвать свои перчатки.

Подскочила к нему Ирка («Что с тобой? Что с тобой?»).

— Пройдет, — сказал я виновато, — сейчас все пройдет, это ненадолго…

— Как мне теперь о тебе думать? — сказала Ирка загадочно.

— Подумай о нем, — сказал я.

— Неужели тебе не нравится, когда думают о тебе?

— А мне все равно, — сказал я неправду.

— Вот как!

Она, приплясывая, подбежала к роялю и весело тренькнула по клавише.

— Пошли домой, — сказал гимнаст, окончательно пришедший в себя.

У дверей Ирка положила мне руки на плечи и, глядя в глаза, сказала:

— До свидания…

5

Зал полон. Висят на решетках окон, сидят на подоконниках, теснятся у дверей. Юношеские соревнования «Открытый ринг» вот-вот начнутся. Рвусь в бой. Здесь я встречусь с равным противником. Настроение боевое.

Кто он?

— Нету у тебя противника, — сообщает И-И.

Вот новость! Вылетел по жеребьевке, оказался без партнера. Трое в моем весе, третий лишний…

— Одевайся, раз так вышло.

— Не буду одеваться!

— Ну, ходи без штанов.

Стою в трусах с забинтованными кулаками, намерен надеть перчатки, а драться не с кем. До чего обидно!

— Почему именно я лишний, можете объяснить?

— Не ты один.

— Кто еще?

— Средневес.

— Где он?

Кинулся его искать, единственная надежда. Сидит, грустит так же, как и я, без противника. Умоляю слезно:

— Давай, друг, поработаем, хоть я и полусредневес. Упросим судей, главного судью упросим, чем мы не противники?