Избранные киносценарии, 1949–1950 гг.

— Абсолютно все равно, — твердо ответил Рехберг. — Можете назначить президента. Можете назначить уполномоченного. Можете вообще никого не назначать. Немцы — дисциплинированный народ…

Довольно близкий взрыв бомбы заставил обоих собеседников вздрогнуть. Рехберг в страхе схватился за спинку стула и посмотрел вверх. Они вздрогнули вторично, когда раздался голос Марты. Она очевидно находилась в кабинете уже несколько секунд.

— Советую вам спуститься в бомбоубежище. — Голос Марты, как всегда, звучал спокойно.

— Разве будут бомбить этот район? — сердито спросил Хейвуд.

Марта пожала плечами:

— Не знаю, стоит ли оставаться здесь для проверки.

— Отвратительная баба! — со злостью произнес Хейвуд.

— Да! — поспешил поддакнуть Рехберг, и оба быстро направились в бомбоубежище.

Марта спускает шторы и проходит в соседнюю комнату. Когда затихают шаги, она быстро подходит к столу и, найдя нужные бумаги, фотографирует их миниатюрным фотоаппаратом. Доносятся взрывы бомб. Марта прислушивается к каким-то звукам. Отбой. Воздушный налет окончен. Марта немедленно прекращает фотосъемку. Подождав несколько секунд, она входит в гостиную, подходит к стенной панели, приподнимает планку — под ней тайник — и прячет отснятую пленку.

Рассвет. Мгла и дым стоят над Берлином. Улицы завалены щебнем, битым стеклом, обломками. Опрокинутый троллейбус, наполовину соскользнувший в воронку, стоит посреди мостовой. Лавируя между препятствиями, черный «Майбах» мчится по исковерканным бомбежкой улицам. Рядом с Мартой сидит Гарви. На заднем сидении — сенатор и Шелленберг.

Первые лучи рассвета пробиваются сквозь быстро плывущие по небу кучевые облака.

Нужно торопиться. Улетать засветло рискованно. Эсэсовцы тащат чемоданы в самолет. В каждом движении Хейвуда и Гарви проглядывает торопливость.

Из утренней дымки внезапно выступает фигура Мартина Бормана, приехавшего провожать отлетающих американцев.

Борман молча здоровается с Хейвудом и Гарви.

Вдруг Борман и Шелленберг замечают приближающуюся к ним машину Кальтенбруннера.

— Машина Кальтенбруннера, — встревоженно говорит Шелленберг.

Кальтенбруннер выпрыгнул из машины и быстро направился к американцам. Марта тоже увидела приближение машины Кальтенбруннера. Поняла. Бросила сигарету и села за руль «Майбаха». Мотор тихо заворчал.

Хейвуд и Гарви поднимаются по лестнице самолета.

— До свидания, господа.

— Одну минуту, господин сенатор! — резко говорит подошедший Кальтенбруннер.

— Что такое? — Хейвуд недоумевающе смотрит на него.

— Что вы скажете, если ваша секретная миссия окажется не такой уж секретной?! — издевательски спрашивает Кальтенбруннер.

— Не понимаю… — Сенатор растерян.

— Сейчас все объясню. Шелленберг приставил к вам Марту Ширке. — Кальтенбруннер осклабился. — Вы считали ее немецким агентом. Ты — американским, — он кивнул в сторону Бормана. — Шелленберг — своим. — Кальтенбруннер презрительно улыбнулся. — Оказалось ни то, ни другое, ни третье. Я считаю, что она подослана русскими!..

Все посмотрели на стоявшую в отдалении машину Марты. Марта заметила и это. На всякий случай она включила скорость. Прочно ухватилась за руль.

— Это ложь! — после паузы вскрикнул Шелленберг, чувствуя, что у него из-под ног уходит почва.

— Не надо волноваться, — спокойно сказал Борман.

Кальтенбруннер засмеялся:

— Сейчас ее приволокут сюда, и правда из нее посыплется, как горох. Я только что допросил камердинера Круппа Люнеса. Шарфюрер Берг, тащите ее!

Машина Марты рванулась вперед.

— Очень неприятная история! — Хейвуд злобно смотрел на окружающих.

Гарви повернулся к Шелленбергу:

— Извольте ее немедленно схватить. А, чорт! Она слишком много знает!

— Не бойтесь, — Кальтенбруннер презрительно посмотрел на Гарви, — она не уйдет.

К шарфюреру Бергу подъехала автомашина. Он на ходу вскочил на подножку. Набирая скорость, его машина быстро скрылась вдали.

Огромный тяжелый «Майбах» несся по пригородному шоссе на предельной скорости. Так Марта не ездила еще ни разу. Эсэсовская пилотка сброшена, светлые волосы слегка растрепались, глаза сузились, рот сжат в прямую твердую линию.

Когда мимо «Майбаха» замелькали и, приплясывая, пронеслись первые дома пригородов, из-за угла, чуть-чуть опоздав, вынесся отряд мотоциклистов и круто притормозил. Автоматные очереди исполосовали бок «Майбаха», но тяжелая машина успела проскочить.

Мотоциклисты понеслись вслед за ней. Из-за того же угла вывернулась и помчалась вслед за мотоциклистами гоночная машина, в которой стоял Кальтенбруннер, уцепившись руками за ветровое стекло.

«Майбах» кружил по узким улицам предместья. Марта видела, что уйти вряд ли удастся. Она круто свернула, «Майбах» перевалил через битый кирпич каких-то развалин и выехал на новую улицу.

Из засады выскочила другая автомашина с гестаповцами. Ветровое стекло пробили автоматные очереди. Снова поворот. Снова автоматные очереди. Ветровое стекло «Майбаха» пробито во многих местах. Сзади мчатся мотоциклисты и легковые машины с гестаповцами.