Избранные произведения

Последним ритмом чарнолесской поэзии, о котором мы старательно избегали говорить, является трудный для объяснения 11-сложник типа 4 + 7. Его особенность заключается в том, что исключена возможность его праславянского происхождения, так как его можно обнаружить лишь в русских народных песнях. Однако неизвестно, как следует отнестись к выводам, которые напрашиваются сами собой в связи с его присутствием в средневековых латинских песнях. Его литературная судьба в Польше тоже весьма своеобразна. Предшественники Кохановского, не исключая и анонимных авторов польских религиозных песен, совершенно не употребляют этого ритма. После Кохановского его использовал в 1590 г. Себастьян Грабовецкий в своих «Духовных стихах». Трудно сказать, было ли это заимствованием из Кохановского или же в такой форме проявилось непосредственное влияние версификации латинских религиозных песен на одного из главных поэтов контрреформации. Потом мы встречаем этот размер лишь в поэзии Норвида. Знаменателен тот факт, что этого ритма избегают «Песни — танцы — паваны», а также «Роксаланки», несмотря на то, что на те и на другие заметно повлияла чарнолесская поэзия. У самого Кохановского этот размер является редчайшим исключением.

Все эти рассуждения дают основания для следующих выводов. Бесспорное праславянское происхождение можно признать за пятью стихотворными размерами чарнолесской поэзии: 1) 5, 2) 6, 3) 10(4 + 6), 4) 13(8 + 5), 5) 14(8+6). Для размеров: 1) 10(5 + 5), 2) 11(5 + 6), 3) 12(6 + 6) — это можно считать весьма вероятным. Не народное, а стало быть, в конечном счете, латинское и средневековое происхождение имеют размеры: 1) 7, 2) 8, 3) 13 (7 + 6). Генеалогия следующих четырех размеров Кохановского совершенно не ясна: 1) 9(5+4), 2) 11(4 + 7), 3) 12(7 + 5), 4) 14(7 + 7).

Подтверждение этим выводам можно получить, сопоставив ритмику Кохановского с ритмикой современных народных и популярных песен. Возьмем сначала те размеры, происхождение которых, руководствуясь изложенными выводами, следует считать средневековым, латинским. Это: 7, 8, 13 (7 + 6).

Действительно следует признать, что бесцезурный 7- и 8-сложный стих чужд не только современной польской народной песне, но и старинной народной песне. Запись полноценного 7-сложника конца XIV в. дает нам двучленность размера: 4 + 3. Это подтверждается и народной колядкой светской тематики, адресованной хозяину-помещику, из сборника так называемых «Сельских забав», изданного в 1543 г. в Унглеровской типографии: «А czyj że to nowy trzem. . .» Дальнейшее подтверждение этому дает не сохранившийся доныне сборник колядок XVI в., описанный Затэем[279] и содержащий зачины народных несен, которые служили для указания колядок. Первая строка одной из песен этого сборника такова: Szła dzieweczka po wodę. Следует отметить, что мы обязаны Кохановскому записью целого двустишия народной песни, имеющей 7-сложный размер 4 + 3. Стоит привести этот отрывок, в котором можно увидеть отношение поэта к народному стихосложению. Фрашка, содержащая эту запись, сама отчасти имеет тот же размер:

Meglewski, na mą duszę,
Zawżdy sie rośmiać muszę
Wspomniawszy na naszego
Gospodarza dobrego.
Ja sobie brząkam w stronę,
Pieśń przyśpiewając onę:
«A dla twojej ochoty
Jeszczem tu od soboty».
«Panie, nie życz mi szkody,
Jeszcześ tu ode śrzody».

Как мы видим из этой фрашки, 60% строк имеет размер 7 (4 + 3), который несомненно заимствован из народного стихосложения. Иные произведения Кохановского, написанные 7-сложным стихом, проявляют в той же самой мере или немного слабее уже отмеченную нами тенденцию.

Еще более ясно вырисовывается эта тенденция в отношении 8-сложника. Народная форма этого стиха двучленна: 4 + 4; мы можем подтвердить этот факт на материале XV и XVI вв. Со второй половины XVI в. ведет свое происхождение обрядовая брачная формула, выдержанная безо всяких отступлений в этом размере:

Miłuj, miła, miłuj wiernie,
Miej go w sercu zawżdy pewnie. . .

Упомянутые выше «Сельские забавы» 1543 г. также содержат запись народной песни этого ритма. Колядка обращена к хозяйке-помещице: «А ta pani ślicznie chodzi. . .» Несмотря на то, что Кохановский написал 8-сложным бесцезурным стихом значительную часть своих произведений, мы сможем зафиксировать и тут уже отмеченную выше тенденцию. Причем, в 8-сложных стихах еще более, чем в 7-сложных, Кохановский претворял в жизнь принцип, присущий народному стихосложению. Так, например, «Собутка» содержит 73.9% строк, имеющих членение, свойственное народному ритму: 8 (4 + 4).