Избранные произведения

65. НИЧТОЖЕСТВО БОГАТСТВ {*}

Кн. III, ода I

Odi profanum vulgus, et arceo.[1]

Непросвещенну чернь с презреньем изгоняю.
А вы безмолвствуйте: парнасских жрец богинь,
Для юношей и дев стихи я воспеваю,
Еще неслыханны донынь.

Цари — подвластным страх; царей — Зевес властитель,

Титеи дерзостных низвергший в прах детей,
Колеблющий весь мир и звездную обитель
Единым манием бровей.

Пусть тот садов себя пространством величает,

Сей знатен, в Марсов круг за почестьми течет,
Того пусть слух доброт повсюду прославляет,
Сего — толпящийся причет, —

Равняет всех их смерть; вельможа напыщенный

Иль нищий — всем ее быть жертвой суждено:
И в урне роковой все имена вмещенны
Судьбой мешаются равно.

Злодей, зря меч нагий, над головой висящий,

Не может яств вкушать сицильских и вина;
Ни пенье птиц, ни лир приятно глас звенящий
Ему не возвращают сна.

В убогой хижине, приосененной миром,

Не презирает сон приютна уголка
И на брегу реки, колеблема зефиром,
Покрова темного леска.

Умеренного кто довольства лишь желает,

Того ни бурное морских волненье вод,
Ни запад лютого Арктура не смущает,
Ни звездного Козла восход,

Ни град, цвет гроздия иль плод его разящий,

Ни жатва, льстившая надеждою златой,
Ни сад, то дождь ливный, то лютость зим винящий,
То землю иссушивший зной.

Уж рыбы зрят моря, оплотами стесненны:

Богач пред богачом там с челядью своей
И с зодчими в волнах спешат возвысить стены,
Наскуча твердою землей.

Но страх, но скорбь за сим вельможей вслед стремится,

Забота тощая с нахмуренным челом
В трирему, медью вкруг обиту, с ним садится
И задь седла его верхом.

Почто ж, коль мраморы драгие синадийски,

Ни благовоннейший персидский аромат,
Ни багряницы блеск, ни вина кампанийски
Печалей гнета не легчат?

Почто желать, столпы воздвигнув приворотны,

Чтоб новый вкус мой дом, на зависть всем, одел
И на сокровища променивать заботны
Сабинский малый мой удел?<1814>

<Примечания>

Безмолвствуйте. «Favete linguis» значит точно: «благоприятствуйте языком». Древние суеверы, думая, что при жертвоприношениях услышанные речи могли иметь дурные или хорошие предзнаменования, извещали присутствующих, чтобы произносили они токмо благозначительные слова. Опасение проговориться заставляло народ безмолвствовать; и таким образом слова: «благоприятствуйте языком», —«favete linguis» впоследствии времени приняты были в значении: «безмолвствуйте», равно так, как и слова: «мир вам» принимаются не в первоначальном смысле.

Титеи детей — Титанов, порожденных от неба. Они, подобно Гигантам, вели брань противу богов и были побеждены Юпитером.

Марсов круг — Campus — была в Риме пространная площадь, где собирался народ для избрания чиновников.

Толпящийся причет. Ромул позволил каждому частному человеку избрать себе покровителем кого-либо из сенаторов. Первые назывались клиентами — cliens, а последние патронами — patronus. Первые обязаны были почитать патрона своего как отца; помогать ему во всех делах его, выкупать из плена, участвовать в составлении приданого дочерям, в платеже его долгов и пенни, с него присуждаемые. Патроны долженствовали защищать клиентов своих на суде и вспомоществовать им во всем как родным детям.