Избранные произведения

Есть хитрые замки, к таким замкам
Ключей не подобрать и знатокам!
Мудрец открыть такой замок бессилен.
Ты скажешь: разум изнемог, бессилен!
Уж кажется, что сделать ничего
Здесь ни одно не может существо,
Как вдруг открыть замок невесть откуда
Возможность появляется, как чудо!
Юсуф от ожидания устал,
Надеяться на счастье перестал,
Себя всецело поручил он богу,
Лишь в нем ища опору и подмогу,
А «я» свое сумел он побороть, —
И милость ниспослал ему господь.
Однажды, в час ночной, в виденье сонном,
Предстало семь коров пред фараоном,
И были все упитаны, жирны —
Казались украшением страны!
Затем во сне он семь других увидел,
Семь изможденных и худых увидел:
Они, напав на жирных семерых,
Как луговую травку, съели их.
Затем, с отрадой взор на поле бросив,
Увидел царь созревших семь колосьев.
На зрелые напали семь сухих,
Смешались с ними и пожрали их.
Царь вопросил мудрейших, встав с постели,
Об этом сне, о непонятном деле.
«Сей странный сон, — услышал он в ответ,
Пустая выдумка, нелепость, бред.
Его растолковать не в силах разум,
Его из сердца вычеркни ты разом».
Но юный муж, Юсуфа прежний друг,
Об узнике несчастном вспомнил вдруг:
«Сидит в темнице юноша чудесный.
Ему законы разума известны.
Он вдохновенно объясняет сны —
Он жемчуг достает из глубины.
Позволь, о царь, с ним поделиться тайной,
Он растолкует сон необычайный».
А царь: «К чему согласье иль приказ?
Что для слепца милее зрячих глаз?
Ослеп мой разум: он понять не может
Значенье сна, что так меня тревожит».
К Юсуфу юный муж пошел в тюрьму,
Поведал сон властителя ему.
Сказал Юсуф: «Колосья и коровы —
Суть годы то хороший, то суровый.
Колосья тучные и жирный скот
Египту предвещают добрый год,
А тощий скот и хлебный злак бесплодный
Египту предвещают год голодный.
Иди и расскажи, что фараон
Увидел не простой, а вещий сон.
Семь лет пройдут, дождем страну лаская
И радуя обильем урожая,
А за годами добрыми вослед
Наступят семь иных, голодных лет,
Начнутся муки тяжкие народа
Из-за бескормицы и недорода.
Дождем не разразится небосвод,
А на земле травинка не взойдет.
Богач забудет о хорошей пище,
Погибнут с голоду бедняк и нищий.
За корку хлеба, как за благодать,
Все будут рады жизнь свою отдать».
Такой ответ вельможа светлолицый
Принес царю Египта из темницы.
Сверкала речь Юсуфа так светло,
Что сердце фараона расцвело.
Сказал: «Иди и приведи провидца,
Беседой с ним хочу, я насладиться.
Пусть сам свои слова он скажет мне, —
Покажутся мне сладкими вдвойне,
Коль светоч мудрости наш собеседник,
То для чего нам надобен посредник?»
Придворный вновь отправился в тюрьму,
Сказал былому другу своему
«О светлый кипарис в саду святыни,
Вставай и в царский сад отправься ныне,
Иди к царю и сад его густой
Своей укрась победной красотой!»
— «Нет, не пойду, — Юсуф ответил сразу —
Я без вины по царскому указу
Был заточен в тюрьму на много лет,
Где для меня погас надежды свет
А коль душа владыки пожелала,
Чтоб вышел я, скажи ему: „Сначала
Ты знатных жен вели собрать сейчас,
Тех, кто, меня увидев в первый раз,
Порезали себе в восторге руки,
А после обрекли меня на муки.
Пусть прямо скажут, в чем моя вина,
За что мне жизнь в неволе суждена.
Поймет, быть может, разум властелина,
Что честен я, что осужден невинно,
Что никогда не промышлял я злом,
Не делал преступленье ремеслом.
Слуга правдивый, искренний, смиренный,
В том доме я не совершал измены.
Уж лучше с царской убежать казной,
Чем стать предателем в семье родной!"»
Такой ответ послал он с приближенным
Царя, и царь велел знатнейшим женам,
Чтоб во дворец явились в краткий срок,
Спеша, как бабочки на огонек.
На жен взглянул он гневными глазами,
Уста открыл он, извергая пламя.
«Зачем светильник сердца молодой
Вы погасили злобной клеветой?
Зачем такую светлую денницу
Вы заключили в мрачную темницу?
На идола надели кандалы,
А для него и розы тяжелы!
Как не измучит розу цепь стальная,
Когда трудна ей даже рябь речная!»
— «О царь, — сказали женщины в ответ,
Мы на Юсуфа возвели навет.
Он чистоты и святости вершина,
Его душа безгрешна и невинна.
Нет жемчуга подобной чистоты,
Он, непорочный, жертва клеветы!»
Меж этих жен и Зулейха сидела,
От зла и лжи освободясь всецело.
Она и чище стала, и честней,
Познав смирение в любви своей.
Одна лишь правда стала ей желанна,
Воскликнула она, чужда обмана
«На мне, на мне одной лежит вина,
Да прояснится истина сполна!
Юсуф безгрешен — я же грех свершила.
Из-за любви к Юсуфу согрешила!
Сперва пыталась я его сломить,
К сожительству со мной его склонить,
Но был он тверд, не стал на путь порока,
Тогда я с ним расправилась жестоко.
Из-за меня он угодил в тюрьму,
Но тосковать я стала по нему
Уже не знала скорбь моя предела,
И я сама Юсуфа пожалела.
Да будет он вознагражден за зло,
Что от меня к невинному пришло!
Любая для него мала награда —
Ее стократно увеличить надо!»
Взыскуя светлой правды, фараон
Был этими словами восхищен.
Велел: «Невинного освободите
И во дворец Юсуфа приведите.
Он — древо знанья, красоты, ума,
А древу нужен сад, а не тюрьма.
Он — царь в державе сердца, так доколе
Он восседать не будет на престоле?»