Избранные произведения

«изумительно небрежно»: «Рассказы в «Красной Нови» лучше сделаны,

445

чем «Русь» (Литературное наследство, т. 70.– Горький и советские

писатели. Неизданная переписка. М., 1962, с. 152J.

«Три кита» и другие рассказы, опубликованные в этом журнале,

вошли в сборник под названием «Три кита», получивший в целом

положительную оценку в прессе.

Известный критик и литературовед С. Динамов в обзоре

«Крестьянская беллетристика» (Книгоноша, 1925, N° 33-34, с. г.) писал:

«О художественных достоинствах произведений Пакт. Романова вряд

ли стоит много говорить. Крепкая лепка типов советской деревни,

колоритная крестьянская речь и всегда интересно развитый сюжет

характеризует сборник «Три кита». Три типа доминирует в этом

сборнике, посвященном быту одной деревни в непосредственно

послеоктябрьский период. Один – увлекающийся фантазер, Николай,

рвущийся на части из желания сделать что-нибудь полезное, но никогда

ничего не доводящий до конца. Вся энергия Николая, члена комитета,

уходит на выдумывание планов, а для дела ее уже не остается. Другой

комитетчик – крестьянин Степан делает хорошо только для кулаков,

оказавшись их орудием. Революция властно толкает деревню к

классовому расслоению, а Степан пытается встать ей на пути своими

беспочвенными идеями о равенстве...»

«Новые люди, сбитые на фронтах и на заводах, пришли на смену

трем «китам». Этому процессу борьбы двух начал посвящен рассказ

«Глас народа»...

Большую ценность представляют меткие наблюдения П. Романова,

раскрывающего их в сборнике четкой выразительностью и

образностью».

Критик О. Гитель в обзоре «Русская художественная литература в

1925 г.» (Народный учитель. 1926, № 1, с. 180) рассматривает несколько

произведений Романова. «Его рассказы,– пишет автор обзора,–

несложный, ясный диалог, в котором вырисовываются перед нами

черты современного человека массы «народа». Часто вызывая в нас

смех, рассказывает Романов о новой жизни в деревне, о том, как

восприняла она новые порядки: «Три кита»–дележ помещичьего скота,

«Восемь пудов» – мужицкая жадность и положение бедноты, «Глас

народа»–выборы сельсовета,–вот круг его деревенских тем».

К сожалению, критика 20-х годов далеко не всегда давала анализ и

оценку рассказов Романова, ограничиваясь поверхностным изложением

содержания..

Технические слова.– Впервые – Прожектор, 1925, № 7.

Печатается по: Поли. собр. соч., 1929, т. IV.

А. Лежнев в рецензии на сборник «Крепкий народ», куда вошел

этот рассказ, а также рассказы «Плохой председатель», «Комната» и др.,

отмечал, что «рассказы Пантелеймона Романова показывают у автора

мастерское владение бытовой речью, умение дать типичное и

характерное в маленькой сценке. Его средства остры, но несколько

однообразны. Обломовски-деревенская Россия, не умеющая

446

хозяйствовать и пассивная – годы гражданской войны, «транспортные»

сцены, очереди, домкомы и все это тоже окрашено в обломовские цвета

неумелости, нераспорядительности, пассивности, вот что почти

исключительно рисует Романов в своих вещах. Взятый порознь каждый

рассказ превосходен...» (Правда, 1925, 16 октября).

Значок.– Впервые – сборник «Крепкий народ». М., Правда

(Библиотека «Прожектор», № 3), 1925; то же: Собр. соч. М.,

«Никитинские субботники», 1925, т. I.

Написано в 1920 г.

Печатается по: Поли. собр. соч., 1929, т. II.

Плохой председатель.– Впервые–сборник «Крепкий народ». М.,

Правда (Библиотека «Прожектор», № 3), 1925; то же: Собр. соч., т. I.

Написано в 1920 г.

Печатается по: Рассказы, М., 1935.

Комната.– Впервые – Красная новь, 1925, № 2.

Написано в 1924 г. Впоследствии рассказ был переработан.

Печатается по: Рассказы, М., 1935.

В обзоре «Русская художественная литература в 1925 г.» О. Гитель

отмечает: «Жизнь городского обывателя отразилась в рассказах

«Комната», «Терпеливый народ», «Слабое сердце», «Поросенок».

Романов в этих рассказах выступает исключительно как наблюдатель

жизни, который спокойно и бесстрастно смотрит со стороны и

которому совершенно безразлично, куда она пойдет» (Народный

учитель, 1926, № 1, с. 180). Это обычная ошибка в оценке П. Романова

критикой того времени.

Свою задачу как писателя Романов видел в отражении жизни, в

привлечении внимания к проблемам, которые необходимо решать,

однако он не считал, что писатель должен превратиться в «бюро

решения всех проблем». Возбуждать мысль, заставлять ее работать –

вот в чем видел Романов призвание литературы. Многие критики не

воспринимали такого подхода, отсюда многочисленные упреки

Романову с их стороны в объективизме, равнодушии (статья С.

Пакентрейгера о Романове так и называлась «Талант равнодушия»).

Инструкция.– Впервые – Красная новь, 1925, № 2.