Избранные произведения. I том

— Нет! Мне не по душе ваши попутчики. Не понимаю, почему люди, неплохо знающие Африку, рискуют из-за каких-то жалких фунтов. Вез большого отряда вы ничего не добьётесь.

— У них другие планы, — сказал Даттон.

— Какие?

— Они хотят найти золотые копи в горах Рутури.

— Да, — подтвердил Тарзан, — я слышал о них, но этим людям никогда до них не добраться.

— Но ведь вы собираетесь идти один, — удивился Даттон, — как же вы можете рассчитывать на успех, если сами говорили, что без большого отряда ничего не получится?

— Я — Тарзан, — просто ответил человек-обезьяна. Даттон призадумался. Твердая уверенность в том, что этот человек сделает то, что не под силу четырем взрослым мужчинам, поразила его. Кроме того, он все ещё находился под впечатлением схватки Тарзана со львом.

— Я охотно пошёл бы с вами, — сказал Даттон. — Если вы найдёте человека, похитившего ваше имя, то и мисс Пикерэл отыщется. Один раз вы уже спасли её, поэтому я могу рассчитывать на вашу помощь. Что касается моих попутчиков, то ими руководит только жажда наживы. Если они найдут золотые рудники, то, конечно же, откажутся продолжать поиски мисс Пикерэл.

— Пожалуй, вы правы, — согласился Тарзан.

— Значит, мне можно пойти с вами?

— А как же остальные?

— Они подумают, что со мной что-то случилось, но вряд ли огорчатся и будут меня искать.

— Что ж, — сказал Тарзан, — вы можете пойти со мной, если сумеете выдержать.

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду, что вам придётся общаться с дикими зверями, придётся научиться думать и поступать подобно им, что для цивилизованного человека может оказаться не по силам. У животных больше благородства, нежели у людей. Они убивают только в целях самозащиты или для добывания пищи. Они не обманывают и хорошо относятся к своим друзьям.

— У вас хорошее мнение о диких зверях, — заметил Даттон.

— А почему бы и нет? — удивился Тарзан. — Я впервые увидел людей, когда был уже почти взрослым.

— А ваши родители?

— Я их не помню, — ответил Тарзан, — они умерли, когда я был младенцем.

— Кажется, я понимаю ваше отношение к роду людскому, — сказал Даттон, — иногда я чувствую нечто подобное. Я пойду с вами.

— Может, хотите сходить в лагерь и прихватить что-нибудь? — спросил Тарзан.

— Нет, — ответил Даттон, — все, что мне нужно, — со мной.

— Тогда в путь, — сказал Тарзан и повернулся на север.

Вскоре они вышли к реке. Даттон непроизвольно остановился и взялся за винтовку, поскольку у воды сидела стая огромных обезьян. Когда Тарзан подошёл к ним, они, рыча, поднялись. Затем Даттон услышал, что Тарзан заговорил с ними на каком-то странном языке. Обезьяны перестали рычать и успокоились. Видя, что Даттон все ещё стоит на опушке, Тарзан позвал его:

— Идите сюда! Пусть они почувствуют ваш запах и познакомятся с вами. Они не причинят вам вреда, но и не станут вашими друзьями. Старайтесь не беспокоить их, особенно самок и детёнышей.

Даттон медленно подошёл. Обезьяны окружили его и стали обнюхивать его и трогать своими огромными лапами. Вдруг один из самцов вырвал из его рук винтовку. Тарзан что-то быстро сказал, и самец нехотя вернул оружие.

— Они не любят грохочущих палок, — пояснил человек-обезьяна. — Я сказал им, что вы будете пользоваться ею только при добывании пищи и при защите их племени.

— Кстати, о пище, — сказал Даттон, — как по-вашему, смогу ли я подстрелить здесь что-нибудь? Я умираю от голода, потому что в последние дни питался только фруктами.

Тарзан поднял голову и принюхался.

— Подождите меня здесь, — сказал он. — Скоро я принесу вам поесть.

С этими словами он запрыгнул на дерево и исчез из виду.

Даттон огляделся и при виде огромных обезьян не ощутил никакой радости. Они не обращали на него внимания, но он вспомнил страшные рассказы о том, что самцы иной раз без видимых причин впадали в бешенство.

Все происходящее показалось вдруг Даттону довольно подозрительным, и он решил держать ухо востро и не очень-то доверять человеку, называющему себя Тарзаном.

Через некоторое время Тарзан вернулся, неся на плече небольшую антилопу. Он отрезал приличный кусок мяса и протянул его Даттону.

— Костер разжечь сумеете? — спросил человек-обезьяна.

— Конечно, — ответил американец.

— Отрежьте себе столько, сколько сможете съесть, а остальное оставьте на завтра.

— Я приготовлю и для вас, — предложил Даттон, — сколько вам поджарить?

— Готовьте только для себя, о своём обеде я позабочусь сам.

Тарзан отрезал от туши несколько кусков и спрятал их в кустах. Затем роздал остатки мяса обезьянам, для которых оно было редким лакомством.

Обезьяны набросились на угощение с жадностью, и Тарзан, сидя между ними, рвал сырое мясо крепкими зубами и тихонько рычал.

Даттон был шокирован поведением Тарзана, и в душе его нарастала тревога. Сейчас он не поставил бы за свою жизнь и ломаного гроша. Когда трапеза закончилась, на джунгли опустились сумерки.

— Я скоро вернусь, — сказал Тарзан, — а вы ложитесь спать. — В случае опасности обезьяны предупредят вас.

Затем он вновь напомнил вожаку, чтобы они не обижали его друга, и исчез в листве деревьев.