Избранные произведения. I том

— Можно задать вам нескромный вопрос, Сколар Майрак? — спросил он.

— Конечно.

— Ваша одежда и украшения… все это принято здесь, на Земле, или это просто ваша личная причуда?

— Ну… как вам сказать. Это самовыражение, характерное для нашей культуры. Мне очень трудно объяснить вам… Люди моего склада и наклонностей одеваются подобным образом, другие одеваются иначе, в зависимости от настроения. Мой внешний вид показывает, что я сотрудник университета или института.

— Значит, Сколар — это ваше звание?

— Не только. Это и мое имя. Я сотрудник Института абстрактных знаний города Валлона.

— Признаюсь в своем невежестве, — пожал плечами Эвинг. — Но я ничего не знаю о вашем институте.

— Вполне понятно, — кивнул землянин. — Мы не стремимся к известности.

— На мгновение Майрак впился взглядом в посланца Корвина. — Тот, с Сириуса, который вас увел, можно узнать его имя?

— Пожалуйста. Это не секрет. Он назвался Ролланом Фирником, — ответил Эвинг.

— Это особо опасный тип. Мне известна его репутация. Однако перейдем к делу, колонист Эвинг. Вы не могли бы выступить в Институте абстрактных знаний в начале будущей недели, в любое удобное для вас время?

— Я? Но я не ученый, Сколар. Я даже не знаю, о чем мне говорить.

— Вы прибыли из колонии, причем такой, о которой никому из нас ничего не известно. Вы сами по себе представляете бесценный источник информации.

— Но я совершенно не знаю этого города, — возразил Эвинг. — Я даже вряд ли сумею отыскать ваш институт.

— Мы позаботимся, чтобы доставить вас на место. Собрание состоится, если вам удобно, ну… скажем, в четвертый день следующий недели. Вы согласны?

На некоторое время Эвинг задумался. Вот первая возможность поближе познакомиться с земной культурой. Ведь ему нужны более обширные и глубокие знания о Земле, чтобы найти средства для спасения его родной планеты от уничтожения пришельцами-варварами.

Он поднял глаза:

— Договорились — четвертый день следующей недели.

— Мы будем вам очень благодарны, колонист Эвинг.

Майрак отвесил поклон, затем, продолжая кланяться, попятился к двери и задержался возле нее только для того, чтобы повернуть дверную ручку.

— Приятного отдыха, — сказал он. — Премного вам благодарен. До встречи.

Дверь мягко закрылась за ним.

Эвинг пожал плечами и, вспомнив о заказанных микрофильмах, сосредоточил все свое внимание на экране просмотрового устройства.

Он бегло читал около часа. Благодаря мнемоническим упражнениям, которые он проделывал в прекрасном Университете Корвина, он неплохо владел техникой ускоренного чтения. Его мозг продуктивно перерабатывал материал одновременно с тем, как глаза пробегали по буквам, распределяя прочитанное по соответствующими каналам обработки. Через час он уже отчетливо представлял себе ход земной истории за те тринадцать веков, которые прошли со времени первого успешного межзвездного прыжка.

Именно тогда начался бум полетов к звездам. Первым колонизирован был Сатурн. В 2573 году семьсот двенадцать отважных мужчин и женщин начали эру колонизации планет. Вскоре после этого были созданы и другие колонии. Перенаселенная Земля крупными партиями отправляла своих сыновей и дочерей к звездам.

Всю вторую половину третьего тысячелетия космическая экспансия задавала тон земной истории. Колонии возникали одна за другой.

В небе было полным-полно планет. Из семнадцати планет системы Альдебарана восемь оказались пригодными для колонизации. В системе двойной звезды Альбирео таких планет было четыре.

Быстро пробегая по страницам, заполненным названиями миров, Эвинг наткнулся на имя Блейка Корвина, который в 2856 году организовал поселение землян на планете, находящейся около звезды Эпсилон-XII, что в созвездии Большой Медведицы.

Люди продвигались все дальше и дальше.

«К началу тридцатого столетия,

— читал Эвинг на экране,

— человеческая цивилизация была размещена на тысяче с лишним планет Вселенной».

Но великий поход в космос в конце концов завершился. На Земле был установлен контроль над рождаемостью, исчезла угроза перенаселения, в результате пропала необходимость колонизации других миров. Численность населения Земли оставалась на одном уровне — пять с половиной миллиардов человек. За три столетия до этого около одиннадцати миллиардов землян теснились на своей планете.

Вместе со стабилизацией численности населения наступила и культурная стабилизация. На смену личности первопроходца пришел новый тип землянина, который не стремился к перемене мест. Те, что остались на Земле, развили культуру эстетов, мыслителей, музыкантов и математиков. Число людей физического труда сначала выросло, так как необходимо было поддерживать механику цивилизации. Однако с изобретением способных передвигаться роботов надобность в таком труде отпала.