Избранные произведения. II том

Томми сделал почти неуловимое движение к внутреннему карману спецодежды. Тренированные глаза Эрика уловили жест. Он шагнул вперед и ухватил Томми за руку.

— Дай сюда!

— Послушайте, док…

— Дай мне это!

— Док, я не понимаю, о чем вы говорите.

Эрик приблизил свое лицо к лицу помощника официанта.

— Ты видел, что случилось с Лос-Анджелесом, Лаутоном? С теми городами, где прокатился синдром?

Глаза мальчишки широко раскрылись.

— Док, я…

— Дай мне это!

Свободная рука Томми метнулась под одежду и извлекла толстый конверт, сунув его в руку Эрика.

Эрик отпустил руку мальчишки. На конверте было нацарапано: «Это докажет вам, что вы не правы насчет Пита». И подпись: «Колин».

— Ты собирался сохранить это для себя? — спросил Эрик.

Томми скривил губы.

— Любой дурак поймет, что это чертежи музикрона, док. Ценная вещь.

— Странные у тебя идеи, — сказал Эрик. Он поднял глаза. — Они направились в Беллингем?

— Ага.

Унитаб-экспресс доставил Эрика в Беллингем за двадцать одну минуту. Он выпрыгнул из него и побежал к станции, расталкивая в стороны людей. Воздушный экспресс взмыл в воздух в дальнем конце поля. Эрик споткнулся и взмахнул руками, пытаясь обрести равновесие.

В здании вокзала от окна билетных касс мимо него несся стремительный людской поток. Эрик подбежал к окну, навалился на стойку.

— Когда следующий экспресс до Лондона?

Девушка взглянула на справочный экран.

— Следующий будет в 12:50 завтра днем, сэр. Вы опоздали.

— Но это двадцать четыре часа!

— Вы прибудете в Лондон в 4:50 пополудни, сэр. — Она улыбнулась. Чуть-чуть опоздаете на чаепитие. — Она посмотрела на его эмблему.

Эрик вцепился в край стойки.

— Это двадцать девять часов — слишком поздно.

Он отпрянул от окна и повернулся.

— Это лишь четырехчасовой рейс, доктор.

Эрик вернулся.

— А могу я заказать частный рейс?

— Извините, доктор. Надвигается магнитная буря. Придется отключить направляющий луч. Понимаете?

— Существует ли возможность связаться с пассажирами экспресса?

— По личному делу, доктор?

— Это чрезвычайная ситуация.

— Могу ли я уточнить?

Эрик мгновение раздумывал, разглядывая девушку. Он подумал: «Та же проблема… мне никто не поверит».

— Не имеет значения, — сказал он. — Где здесь ближайший визифон? Я оставлю для нее сообщение на Плимутском вокзале.

— Идите по тому коридору справа от вас, док. — Девушка вернулась к своим билетам. — Это медицинская чрезвычайность, док?

Эрик остановился и повернулся. В кармане хрустнул конверт. Он ощупал и вытащил его. Он снова принялся рассматривать чертежи. Некоторые из них были помечены инициалами «К.А.».

Девушка застыла в ожидании, глядя на Эрика.

Эрик положил конверт обратно в карман, голова прояснилась. Он посмотрел на девушку.

— Да, это связано с медициной. Но вы здесь ни при чем.

Он повернулся и размашистым шагом направился к унитабу. Эрик подумал о Колин: «Никогда не доверяй невротичке. Мне следовало бы узнать ее получше, прежде чем давать волю своим инстинктам».

Он пошел вдоль входа в унитаб, прокладывая путь к скоростной ленте. Поймал первую машину, радуясь, что она пуста. Эрик тщательно изучал содержимое конверта, пока длилась поездка. Сомнений не было: конверт содержал бумаги Пита, вырезанные из тетради. Эрик узнал характерные каракули доктора Аманти.

Часы в его лаборатории показывали 2:10 пополудни, когда Эрик включил свет. Он вырвал чистый лист бумаги из тетради и написал на нем стеклографом:

«КРАЙНИЙ СРОК — 4:00 пополудни, воскресенье, 16 мая».

Он прикнопил лист на верху верстака, развернул чертежи из конверта. Тщательно изучил первый из них.

«Серия модуляций четвертичных волн, — подумал он, провел карандашом до конца страницы и достал следующую. — Множественное фазовое обращение. Карандаш замер. Он вернулся к первому чертежу. — Вырожденная обратная связь. — Эрик покачал головой. — Это невозможно, просто мешанина диких модуляций! — Он продолжал рассматривать остальные чертежи, остановился и медленно прочел две последние страницы. Снова покачал головой. — Что это?»

Замысел поражал своей простотой. Последние десять страниц содержали схему чего-то, похожего на двухчастотный кристаллический калибратор сверхвысоких колебаний. На полях была пометка «10.000 КС». Но кое-что было ему непонятно. Например, этот знак предела.

«Серия этих схем, — подумал Эрик. — Амплитуды следуют друг за другом и изменяются. Но это не может быть случайным. Что должно контролировать процесс».

Внизу страницы было примечание.

«Внимание. Использовать только С6, С7, С8, двойную, четырехкратный разъем».

«Трубки этой серии уже лет пятьдесят как сняты с производства, подумал Эрик. — Чем я смогу их заменить?»

Он тщательно изучил чертеж.

«Я не успею сделать эту штуку вовремя. И даже если я это сделаю, что тогда? — Он хлопнул себя по лбу. — Почему это напоминает мне кристаллический осциллятор? — Он посмотрел на часы: прошло два часа. Куда ушло время? — спросил он себя. — Я потратил его слишком много только на то, чтобы изучить, что это такое. — Он пожевал губами, уставившись на движущуюся секундную стрелку, внезапно застывшую. — Магазины деталей закроются, а завтра — воскресенье».