Избранные произведения. II том

С глазами, обведенными красной каймой и слегка попахивая дымом, Кувыркс мелкой иноходью двигался в направлении королевских апартаментов — мимо стаек служанок, занятых какой там работой положено заниматься служанкам, причём всегда оказывалось, что на любую работу их требуется никак не меньше трех. Завидев Кувыркса, они обычно умолкали, скромно склонив головы, а затем разражались сдавленным хихиканьем, слышным по всему коридору. Это досаждало Кувырксу. Не потому, торопился он убедить себя, что его хоть как-то затрагивает их отношение лично к нему. Просто волшебникам должно оказываться большее уважение. Кроме того, некоторые служанки возымели привычку бросать на него взгляды, вызывавшие в нем ярко выраженные неволшебнические мысли.

«Воистину, — подумал он, — путь озарения подобен полумиле битого стекла».

Он постучал в дверь покоев Кели. Отворила служанка.

— Твоя госпожа здесь? — осведомился он как можно более высокомерным тоном.

Служанка прикрыла рот рукой. Её плечи затряслись. Из глаз посыпались искры. Между пальцев просочился звук, какой бывает, когда слегка приоткрывают кастрюлю и тонкая струйка раскаленного пара вырывается наружу.

«Ничего не могу с этим поделать, — подумал Кувыркс. — Такое уж поразительное воздействие я оказываю на женщин».

— Это мужчина? — послышался изнутри голос Кели.

Взгляд служанки остекленел, и девушка слегка склонила голову набок, как будто была не вполне уверена в смысле только что услышанного.

— Это я, Кувыркс, — произнес Кувыркс.

— О, в таком случае все в порядке. Можешь войти.

Кувыркс рванулся мимо девушки, усиленно пытаясь игнорировать сдавленный смех поспешно выбежавшей служанки. Разумеется, всякому известно, что во время посещений волшебника царствующая особа не нуждается в охранительном присутствии фрейлины. Но сам тон принцессы, которым она произнесла свое «О, в таком случае все в порядке…», заставил его внутренне поежиться.

Кели сидела за туалетным столиком и расчесывала волосы. Очень немногим мужчинам в мире доводится узнать, что носят под платьями принцессы. Кувыркс присоединился к этим немногим с крайней неохотой и выдающимся самообладанием. Только бешеные прыжки адамова яблока выдавали его. Сторонний наблюдатель сделал бы однозначный вывод: волшебник серьезно выбит из колеи, ни о каких занятиях магией не может быть и речи в течение как минимум нескольких дней.

Она полуобернулась, и его обволокло дуновением пудры. Нет, тут уже пахнет неделями, черт побери, неделями.

— Ты выглядишь немного разгоряченным, Кувыркс. Что-нибудь случилось?

— П-пустяки.

— Прости?

Он попытался отряхнуться от чар. Концентрируйся на расческе, дружище, на расческе.

— О, всего лишь небольшой магический эксперимент, г-госпожа. Обошлось поверхностными ожогами.

— Стена продолжает двигаться?

— Боюсь, что да.

Кели вновь повернулась к зеркалу. Её лицо было совершенно неподвижно.

— У нас есть время?

Это был тот самый вопрос, которого он боялся до потери пульса. Он сделал все, что мог. Он настолько вернул к реальности королевского астролога, что тот теперь настойчиво твердил: завтра — единственно возможный день для проведения церемонии. Кувыркс спланировал начало ровно через секунду после полуночи. Он безжалостно урезал количество приветственных аккордов королевских фанфар. Взывание первосвященника к богам было уложено в жесткие временные рамки, а сам текст взывания сильно отредактирован. Когда до богов дойдет, что случилось, поднимется жуткий скандал. Церемонию помазания священными маслами он свел к быстрому мазку за ушами. Разве что по пути следования к месту коронации Кели предстояло ехать не на скейтборде — да и то только потому, что в Плоском мире ещё не додумались до этого изобретения. Иначе её путешествие по запруженным восторженными толпами улицам было бы неконституционно быстрым. И даже всего этого было недостаточно. Он чувствовал себя взвинченным до предела.

— Пожалуй, нет. Не исключено, что эта штука близко.

Зеркало отразило сверкающий взгляд Кели.

— Насколько близко?

Кувыркс замялся.

— Очень.

— Ты хочешь сказать, она может добраться до нас во время церемонии?

Кувыркс опять замялся.

— Скорее даже ещё до церемонии, — удрученно признался он.

Воцарилось безмолвие, нарушаемое лишь барабанным постукиванием пальцев Кели по краю стола. Кувыркс гадал, что она сделает: даст слабину и разрыдается или разобьет зеркало. Вместо этого она произнесла:

— Откуда ты знаешь?

Он подумал, не отделаться ли какой-нибудь дежурной фразой типа: «Я волшебник. И мы, волшебники, знаем толк в этих вещах», но решил воздержаться. В последний раз, когда он произнес её, принцесса пригрозила ему топором.

— Я расспросил одного из стражников насчет того постоялого двора, о котором рассказывал Мор, — сказал он. — Затем высчитал приблизительное расстояние, которое предстоит преодолеть барьеру. Мор говорил, что стена движется со скоростью медленно идущего человека, то есть…

— Так просто? И ты не прибегал к волшебству?

— Единственное, к чему я прибегал, так это к здравому смыслу. В конечном итоге всегда оказывается, что он гораздо более надежен.