Избранные произведения. II том

— Я ЗНАЮ. Но мне кажется, я могу контролировать себя.

Со двора донесся цокот копыт, и в открывшейся двери появился потирающий руки Альберт.

— Довольно, парень, нет времени…

Мор сделал полный замах. Лезвие, как коса, рассекло воздух. Раздался звук словно от разрываемого шелка. Меч вонзился в косяк, у самого уха Альберта.

— НА КОЛЕНИ, АЛЬБЕРТО МАЛИХ.

Челюсть у Альберта отвисла. Он скосил глаза на поблескивающий клинок в нескольких дюймах от его головы, затем сузил их до двух маленьких щелочек.

— Мой мальчик, ты не осмелишься.

— МОР. — Слог стегнул, как молниеносный удар бича, и нес в себе вдвое больший заряд жестокости.

— Существует соглашение, — произнес Альберт, но в его голосе звучали тонкие, как комариная песня, нотки сомнения. — Была договоренность.

— Не со мной.

— Но договоренность была! Где мы все окажемся, если не будем выполнять условия договоров?

— Не знаю, где окажусь я, — последовал тихий ответ. — НО Я ЗНАЮ, КУДА ОТПРАВИШЬСЯ ТЫ.

— Это несправедливо! — на этот раз слова Альберта прозвучали хныканьем маленького ребенка.

— СПРАВЕДЛИВОСТИ НЕТ. ЕСТЬ ТОЛЬКО Я.

— Прекрати, — вмешалась Изабель. — Мор, ты ведешь себя глупо. Ты не имеешь никакого права убивать кого-либо здесь. И вообще, на самом деле ты ведь не хочешь убивать Альберта.

— Не здесь. Но я могу отослать его обратно в мир.

Альберт побелел.

— Ты не сделаешь этого!

— Нет? Я могу вернуть тебя обратно и оставить там. Не думаю, что у тебя осталось в запасе много времени. НЕ ПРАВДА ЛИ?

— Не разговаривай так, — не в состоянии выдержать взгляд Мора, Альберт всячески избегал его. — Когда ты так разговариваешь, это звучит, как будто говорит хозяин.

— Я могу быть гораздо хуже хозяина, — бесстрастно произнес Мор. — Изабель, будь любезна, пойди и принеси книгу Альберта.

— Мор, мне серьезно кажется, что ты…

— МНЕ ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРИТЬ СВОЮ ПРОСЬБУ?

С лицом белым как мел она выбежала из комнаты.

Прищурившись, Альберт смерил глазами Мора и улыбнулся кривой, лишенной всякой веселости улыбкой.

— Тебе не удастся властвовать вечно, — сказал он.

— А я и не намерен. Я всего лишь хочу властвовать достаточно долго.

— Видишь, каким восприимчивым ты стал. Чем дольше хозяин будет отсутствовать, тем больше ты будешь напоминать его. Только от этого хуже будет тебе: ты начнешь вспоминать, каково это — быть обычным человеком…

— Ну а как насчет тебя? — парировал Мор. — Что ты помнишь о том, каково быть обычным человеком? Только подумай: если ты вернешься обратно, сколько жизни тебе ещё осталось?

— Девяносто один день, три часа и пять минут, — с готовностью ответил Альберт. — Я знал, что он идёт за мной по пятам, понятно? Но здесь я в безопасности, и он не такой уж скверный хозяин. Иногда я задаюсь вопросом: что бы он без меня делал?

— Да, в собственных владениях Смерти не умирает никто. И ты доволен этим?

— Мне больше двух тысяч лет, вот. Я прожил дольше любого другого человека в мире.

— Ты не жил, — покачал головой Мор. — Ты просто растянул процесс. Здесь не живут по-настоящему. Время тут бутафорское. Не реальное. Ничто не меняется. Я бы предпочел умереть и посмотреть, что будет дальше, чем провести вечность здесь.

Альберт задумчиво ущипнул себя за нос.

— Ну, не исключаю, что для тебя это так, — согласился он, — но, знаешь, я ведь был волшебником. У меня неплохо получалось. Тебе, наверное, известно, что в Университете даже поставили мою статую. Но невозможно прожить долгую жизнь волшебника и при этом не нажить врагов, тех, которые будут… поджидать тебя на Другой Стороне.

Он презрительно фыркнул.

— И не все они ходят на двух ногах. Некоторые вообще обходятся без ног. Или без лиц. Я страшусь не смерти. Я страшусь того, что настанет после.

— Тогда помоги мне.

— И что мне с того будет?

— Когда-нибудь тебе понадобятся друзья на Другой Стороне, — намекнул Мор. Подумав несколько секунд, он добавил: — Будь я на твоем месте, то посчитал бы, что моей душе не повредит небольшая предотъездная чистка. Её результаты могут прийтись не по вкусу некоторым из ожидающих тебя.

Альберт содрогнулся и закрыл глаза.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, — промолвил он с чувством более глубоким, чем могут выразить слова. — Иначе никогда не сказал бы этого. Чего ты хочешь?

Мор объяснил. Альберт крякнул:

— И только-то? Всего лишь изменить Реальность? Невозможно. Магии, способной справиться с этим, больше не существует. Вероятно, Великие Заклинания могли бы помочь тебе. Но больше ничто. В общем, ты можешь поступать как тебе угодно, и всяческих удач.

Вернулась слегка запыхавшаяся Изабель, крепко сжимая в руке последний том Альбертовой жизни. Альберт снова фыркнул. Крошечная капля на конце его носа поражала Мора. Вечно на грани падения, но мужества, чтобы действительно упасть, не хватает. Точно как он сам, подумал Мор.

— Эта книга тебе не поможет, — утомленно произнес старый волшебник.

— Ну и ладно. Но меня поражает вот что: похоже, если всегда говорить правду, ни за что не станешь могущественным волшебником. Изабель, читай вслух, что там сейчас пишется.

— «Альберт неуверенно посмотрел на него», — начала Изабель.

— Нельзя верить всему, что там пишется…