Избранные произведения. II том

Марго, сжимая руками щеки, не спускала глаз с моря. Из бухты, навстречу «Киту», выехал кто-то на челноке. Это был Бризмот; по-видимому, он горел нетерпением первым принести точные сведения жене Рыжего.

Все коквилльцы тотчас впились в него глазами. Зашумели: ну, что, видно ему там что-нибудь? «Кит» приближался к Бризмоту все с тем же загадочным видом гуляки. Наконец все разглядели, что Бризмот встал и заглянул в лодку; ему удалось ее остановить. Толпа затаила дыхание. И вдруг Бризмот разразился хохотом. Вот так сюрприз! Чему он так обрадовался?

— Да ну же! Что случилось?! — яростно кричали ему с берега.

Но Бризмот не отвечал и только сильнее заливался смехом, показывая жестом, что все сейчас увидят и сами. Затем, привязав «Кита» к челноку, он повел его на буксире. И совершенно неожиданное зрелище ошеломило Коквилль.

Рыжий, Дельфин и Фуасс, с разинутыми ртами, лежали врастяжку на дне лодки. Они храпели во всю мочь и были мертвецки пьяны. Тут же валялся небольшой бочонок с вышибленным дном, — вероятно, когда они его выловили в море, он был полон. Сначала, должно быть, решили только попробовать его содержимое, но, видимо, оно оказалось так вкусно, что они выпили все, лишь около литра утекло на дно лодки и смешалось там с морской водой.

— Вот свинья! — грубо крикнула жена Рыжего, сразу перестав хныкать.

— Нечего сказать, хороший улов! — сказал Хвост с подчеркнутой брезгливостью.

— Ба! — ответил Император. — Каждый ловит, что может. Эти хоть бочонок выловили, а другие и вовсе ничего не поймали.

Его слова задели мэра за живое, и он умолк. Коквилль шумел. Теперь все понятно. Когда лодка пьяна, она пляшет не хуже человека. А у этой и впрямь брюхо полно водки. Вот негодница!.. Экий номер выкинула. Выписывала кренделя в океане, словно пьяница, который не узнает собственного дома. Коквилль и сердился и хохотал. Маэ находили происшествие смешным, а Флоши — отвратительным. Все окружили «Кита». Каждый вытягивал шею и таращил глаза, торопясь поглядеть на спящих гуляк, которые выставили напоказ свои пьяные рожи, нимало не смущаясь, что на них смотрит вся деревня. Брань и смех их нисколько не тревожили. Рыжий не слушал жены, которая обвиняла его, что все выпил именно он. Фуасс не чувствовал злобных пинков в бок, которыми награждал его Тюпен. Что касается Дельфина, он был красив и пьяный, его белокурые волосы обрамляли розовое, утопающее в блаженстве лицо. Марго поднялась с места и молча, сурово разглядывала Малыша.

Кто-то крикнул:

— Надо их уложить в постель!

Но в эту минуту Дельфин открыл глаза и обвел толпу восхищенным взглядом. На него со всех сторон посыпались вопросы. Их горячность слегка ошеломила его, тем более что он все еще был пьян.

— Как было? — лепетал он. — Маленький бочонок… Рыбы нет. Вот мы и взяли бочонок…

Дальше этого он не шел и только прибавлял к каждой фразе:

— Очень вкусно.

— Но что же там было, в вашем бочонке? — спрашивали его с ожесточением.

— Ах, я не знаю… Это было очень вкусно.

Коквилль буквально сгорал от любопытства. Все совали нос в лодку и сопели во всю мочь. По единодушному мнению, пахло водкой, — но какой — никто не знал. Император, который хвалился, что пивал все, что только может пить человек, заявил: «Надо посмотреть», — и с важным видом зачерпнул в пригоршню немного жидкости со дна лодки. Толпа моментально притихла. Все ждали. Но Император отхлебнул глоток и покачал головой, словно не вполне распробовав. Глотнул еще раз-другой, и на лице его появилось смущение, беспокойство, удивление. Он был вынужден заявить:

— Не знаю… Вот потеха, право… Не будь морской воды, я, конечно, узнал бы… Честное слово, забавно!

Все переглянулись. Их поразило то, в чем Император не рискнул сознаться даже себе самому.

Коквилльцы с уважением посматривали на пустой бочонок.

— Очень вкусно, — еще раз повторил Дельфин, словно издеваясь.

Потом, указав широким жестом на море, он прибавил:

— Если вам хочется, там есть еще… Я видел… Маленькие бочонки… маленькие бочонки… маленькие бочонки…

Он как будто баюкал себя, повторяя эти слова нараспев, а сам кротко смотрел на Марго, которую только сейчас заметил. Она в бешенстве замахнулась рукой, будто собираясь дать ему пощечину; но он даже не мигнул и, с нежностью глядя на нее, ждал удара.

Аббат Радиге, заинтригованный неведомым ему лакомством, тоже опустил палец на дно лодки и пососал его. Но так же, как Император, только покачал головой: нет, нет, он совсем не знает, что это такое!.. Что-то очень странное. Все сошлись на одном: бочонок, несомненно, с того судна, которое, попав в беду, подавало сигналы в воскресенье вечером. Английские суда часто провозили в таком виде груз вин и водок в Гранпорт.

Постепенно день начал бледнеть, и народ мало-помалу разошелся. Остался только Хвост; он был весь во власти какой-то тайной мысли, терзавшей его. Он остановился в последний раз послушать Дельфина, который, пока его уносили, все повторял своим певучим голосом:

— Маленькие бочонки… маленькие бочонки… маленькие бочонки… Если хотите, там есть еще!

Глава 3