Избранные произведения о войне

«А еще можно было воткнуть в парту расщепленное перо и дергать за него, — неожиданно вспомнил он и даже улыбнулся. — Я так делал в гимназии, в Дубровнике… Какой это был год? Кажется, двадцать первый. А учитель у нас был родом из Одессы, и от него-то я впервые услышал об этом сказочном городе, где есть памятник Дюку, где жил Пушкин, где цветут акации… Тогда казалось, что все это потеряно для нас, эмигрантов, навсегда. Ну что ж, скоро увидим — навсегда или нет».

Зазвонил телефон на столе. Он рывком снял трубку.

— Майор Кречетов у аппарата. Никак нет, я сейчас крайне занят… Так точно, к семнадцати освобожусь…Есть — прибыть в семнадцать!..

Он положил трубку, на рычаг и снова присел на подоконник…

На углу, у здания военной комендатуры, стоял, рассеянно подкидывая на ладони камушек и делая вид, будто читает приклеенный к стене свежий номер «Большевистского знамени», Чекан. Невнимательно косился на небольшую группу молодых офицеров, которые, смеясь и переговариваясь, только что миновали его и теперь подходили к комендатуре. Впереди шествовал дюжий лейтенант ветеринарной службы. Веселой гурьбой офицеры поднялись по ступенькам ко входу в комендатуру, небрежно отвечая на приветствия вытянувшегося по стойке «смирно» часового…

На поляне запущенного парка, со временем превратившегося в лес, царило оживление. Грузовики разворачивались, грозно рыча моторами и перепахивая землю шинами. «Хеншель» попал задними колесами в полуразрушенный окоп и натужно ревел, пытаясь выбраться оттуда. Облепившие его сзади люди, подбадривая друг друга криками, помогали машине преодолеть препятствие.

Платов, собравшийся сесть за руль «Татры», обернулся. К группе командиров подразделений, уже переодетых в советское и о чем-то тихо совещавшихся, спешил Гузь с несколькими автоматами ППС. Сменив немецкую форму на советскую и лишившись бороды, он, казалось, сразу утратил всю свою наглость и командирский напор. Раздав подчиненным оружие, Гузь направился прямо к Платову. Тот, захлопнув приоткрытую дверцу кабины, спрыгнул с подножки, вопросительно глядя на него.

— Мы согласные… — мрачно пробасил один из командиров, сжимая в руках автомат. — Только оружие свое отдайте. А то… — И он выразительно поднял ствол, держа палец на спусковом крючке.

Платов с усмешкой вынул пистолет из-за пояса и швырнул его под ноги бандитам. Тот же мрачный командир быстро приблизился к Платову и охлопал его карманы.

— Все? — спокойно осведомился тот. — Давайте по машинам…

Он распахнул дверцу «Татры» и скрылся в кабине. Гузь подобрал валявшийся на траве ТТ и сунул себе за голенище сапога.

Мрачный командир постучал по закрытой дверце, указывая на Гузя:

— Он с вами поедет… Не возражаете?

— Возражаю, — ухмыльнулся Платов, заводя мотор.

— Но он поедет.

Словно в подтверждение этих слов Гузь рывком распахнул дверцу, с независимым видом уселся рядом с Платовым, держа автомат на коленях. Платов переключил передачу. Тяжелый грузовик медленно двинулся по поляне вслед «Хеншелю» и «Студебеккеру». Когда колеса машины попадали в яму, люди, сидевшие в кузове, глухо переругивались.

В коридоре УГРО послышались негромкие шаги. Кречетов, прислушавшись, отшвырнул на подоконник перышки и, быстро подскочив к двери, распахнул ее.

У входа в кабинет Гоцмана возился с ключом Тишак. Увидев майора, он испуганно поднял голову.

— Тишак, а где все?

— Не знаю, — пожал плечами молодой оперативник. — Я из Херсона только вернулся.

— И как там в Херсоне?

Тишак неопределенно пожал плечами: