Избранные произведения писателей Дальнего Востока

На какой-то миг я растерялся и невольно опустил автомат. Чэнь тоже перестал стрелять.

Подталкиваемый бандитом, Цзя подходил все ближе и ближе. Наши автоматы были нацелены прямо ему в грудь.

Страшный это был момент!

Гоминьдановцы, оставшиеся за холмами, снова повысовывали головы: они готовились к атаке. Стрельба прекратилась, и на берегу стояла пугающая тишина. Слышно было учащенное дыхание Цзя, топот ног бандитов, шум воды в реке... И вдруг среди этой тишины раздался звонкий голос мальчика:

— Брат, стреляй! Стреляй в меня!

Порывисто дыша, Чэнь вскинул автомат.

— Погоди! — удержал я его.

— Стреляй, стреляй! — кричал мальчик. — Отомсти за маму! Ведь за моей спиной Чэнь Лаоу! Стреляй же. Скорее! За маму...

Внезапно голос мальчика оборвался. На гоминьдановцев набросился Тигренок. Он вцепился в ногу бандита, который подталкивал вперед Цзя. Гоминьдановец взревел от боли и, отпустив мальчика, повалился на землю. А тот, воспользовавшись моментом, выхватил у бандита ручную гранату, вытащил чеку и высоко поднял ее над головой. Все произошло так неожиданно, что гоминьдановцы остолбенели от страха и словно загипнотизированные смотрели на струйки белого дыма, с шипением вырывавшегося из капсюля гранаты...

У меня бешено заколотилось сердце, и я закрыл глаза. Раздался грохот.

Граната взорвалась.

Когда я открыл глаза, внизу у дамбы стлался сизый дымок. Один из гоминьдановцев, чудом уцелевший, во все лопатки улепетывал к своим. Мы выпустили в него автоматную очередь...

8

Трудно сказать, сколько раз я побывал в самых жарких боях. Но с таким энтузиазмом, как сейчас, никогда не сражался. Я даже забыл о том, что надо беречь патроны, чтобы выиграть время, пока вернется старик, перевел предохранитель на автоматическую стрельбу — и пули полетели дождем. Нам удалось остановить гоминьдановцев, наступавших с юга. Зато те, что двигались с запада и севера, набросились на нас, как осы. Но я по-прежнему хранил спокойствие: только стрелял без передышки, с каким-то особым ожесточением. Жажда мести, казалось, прибавляла мне силы. Мною владела одна-единственная мысль — мстить, во что бы то ни стало мстить! Отомстить за мать Маленького Чэня, за его братишку! Отомстить за всех убитых и замученных бандитами там, на равнине за рекой.

В отличие от меня Маленький Чэнь расходовал патроны экономно, почти не стреляя длинными очередями и то и дело поглядывая на реку. Вдруг он схватил меня за руку.

— Товарищ командир! Смотрите, отец вернулся!

И действительно — старый Чэнь быстро плыл к подножью дамбы.

— Скорей, отец, скорей... — крикнул Маленький Чэнь, вскочив и сияя от радости, и вдруг умолк, схватившись рукою за грудь, потом стал медленно оседать на землю. Из груди у него хлынула кровь.

Я бросился к нему, схватил за руку.

— Маленький Чэнь, Маленький Чэнь!

Ответа не последовало. Голова его безжизненно свесилась над краем окопа. Сердце у меня сжалось от боли.

Воспользовавшись тем, что огонь с нашей стороны прекратился, гоминьдановцы ринулись в атаку.

Не помня себя от ярости, я вскинул автомат и открыл ураганный огонь. Автомат прыгал у меня в руках, гильзы, сверкая, словно пчелы, разлетались в разные стороны. Я упивался местью...

Вдруг чья-то сильная рука схватила меня за плечо. Я обернулся, это был старый Чэнь.

— Быстро в реку!

— Нет, — отмахнулся я, продолжая стрелять.

Тут старик увидел истекавшего кровью сына, опустился перед ним на корточки и зарыдал.

— Сынок, сыночек! — бормотал он, прижимая к себе безжизненную руку сына.

Вдруг Маленький Чэнь приоткрыл глаза, и на губах его появилось подобие улыбки.

— Ты вовремя поспел, отец, — прохрипел он. — Быстрей веди его к реке...

Старик ничего не ответил и вдруг побледнел: он увидел убитых жену и младшего сына. Но в следующее мгновение он справился с собой, вытер слезы и крепко схватил меня за руку:

— Пошли! Пошли быстрей!

— Не пойду! Я останусь здесь, с Маленьким Чэнем.

— Идите же быстрей, — собрав последние силы, крикнул Маленький Чэнь. — Я прикрою вас! — И снова, будто бобы на огне, затрещали его автоматные очереди.

— Ни за что, ни за что... — Старик не дал мне договорить и потащил за собой в воду.

— Маленький Чэнь! Маленький Чэнь! — крикнул я.

Но тут волна захлестнула нас. Я глотнул воды и потом долго не мог отдышаться.

Ветер с оглушительным ревом вздымал бурлящие волны.

Я еще раз оглянулся на дамбу, но так и не увидел Маленького Чэня. Над окопом плыли тоненькие голубоватые дымки от выстрелов. Я представил себе, как рычит и мечется по дамбе Тигренок, приходя в ярость от каждого выстрела; как стойко сражается смертельно раненный Маленький Чэнь, отражая натиск врага, чтобы прикрыть мою переправу. Глубоко тронутый подвигом юноши, я почувствовал, как к горлу подступает ком, и, не в силах сдержаться, помахал рукой в сторону берега.

— Да не вертись же ты! — приказал старик, еще крепче прижав меня к себе.