Избранные произведения. Том 1. Должность во вселенной. Пятое измерение. Час таланта

Лицо Бурова не дрогнуло, только сразу как-то подтянулось и отвердело. Любарский глянул на него доброжелательно, всеми морщинами выражая, что одобряет выбор и поздравляет.

— Приказ издадим завтра, — продолжал Пец, — но к исполнению обязанностей вам лучше приступить немедленно. После вчерашней катастрофы нас справедливо упрекают в плохой организации техники безопасности. С этим, и верно, запустили, давайте подтягивать. Тем более что день все равно кувырком.

— Согласен, Валерьян Вениаминович, слушаю.

И голос у Вити стал гуще, тверже.

— Я сейчас объявлю учебную тревогу с эвакуацией всех помещений. Вы отвечаете за верхнюю часть башни — от крыши по десятый уровень. Ваша задача: проверить, все ли покинули помещения, в каком состоянии оставили — вырублен ли ток, перекрыли ли краны, газ… ну, не мне вам объяснять. Неполадки и виновных записывайте. В помощники можете взять Панкратова или Анатолия Андреевича — на ваше усмотрение. До 37.00 эпицентра наверху должно быть чисто.

— Ясно. А низ?

— Низ я беру на себя. Там и встретимся.

— Но… поскольку мероприятие учебное, — вмешался Любарский, — я хотел бы остаться, не прерывать…

— Смешной разговор, Варфоломей Дормидонтович, — отчеканил Буров, повернув к нему лицо, — это же приказ.

Пец отключился. Наверху дело было на мази. Секунду он колебался: зайти в кабинет напротив или связаться? По телесвязи орать было сподручней. Набрал код. В кабинете Корнева сидели те же двое.

— Валентин Осипович, вы назначаетесь исполняющим обязанности главного инженера Института. (Валя встал, лицо его на миг стало растерянно-глуповатым, но тут же подтянулось и отвердело. Иерихонский выпрямился в кресле, выразил на физиономии удовлетворение происшедшим.) Пока временно. А там посмотрим… — И далее Валерьян Вениаминович, не утомляя себя разнообразием, повторил Синице слово в слово то же, что и Бурову, только ответственность на него возложил за низ баши и зону. — До 33.00 эпицентра ниже десятого уровня не должно остаться ни одного человека.

— Ясно, Валерьян Вениаминович, принято. А верх?

— Верх я беру на себя, — и Пец отключился.

«Кого бы еще назначить главным инженером? Впрочем, хватит и этих двоих. В том состоянии, в кое я их ввел (как это я удачно сказал: временно, а там посмотрим), люди проявляют чудеса усердия. Так, теперь общий аврал».

Он нажал зеленую кнопку общей связи. Сейчас его лицо под звуки сигнала внимания (удары гонга) повторилось на экранах в сотнях комнат, залов и вестибюлей башни.

— Внимание всем! — сказал директор. — Объявляю учебную тревогу, проверочную эвакуацию помещений Института. Приказываю прекратить все работы, кроме обеспечения внутреннего транспорта и связи. Контрольно-пропускной группе прекратить впуск людей и машин в зону. Диспетчерам — свернуть погрузо-разгрузочные работы, перекрыть впуск машин на спирали, очистить зону. Всем сотрудникам, за исключением служб низа, не позже 33.00 эпицентра или 16.00 Земли приказываю покинуть башню и зону. Ночная смена отменяется. Начало работы завтра в 8.00 Земли. Ответственность за эвакуацию сотрудников и соблюдение порядка возлагаю на моих заместителей Бурова и Синицу, а также на всех начальников отделов, лабораторий, мастерских и на старших групп. Связь с дирекцией с этого момента прекращается.

Но он не успел прекратить связь: вспыхнула лампочка экстренного вызова, на экране показался Петренко:

— А нам как быть, Валерьян Вениаминович?

«Да, в самом деле…»

— Где вы расположились со сборкой сети?

— Заняли вертолетное поле и площадку автостоянки.

— Так… («Это вне зоны, их не тронет? Все-таки оттесним еще подальше».) Ближнюю часть вертодрома не занимайте, аппаратам тоже надо где-то стоять. Расчистьте себе участок за ним — и действуйте. На вас приказ не распространяется. Как дела?

— Дотемна управимся с тремя самыми крупными заплатами.

— Дотемна? Нет, медленно. Хорошо бы их засветло накинуть на сеть. Отберите среди покидающих сейчас Шар десятка два мастеров, подключите их. Оплата аккордно.

— Слушаюсь.

Экран погас.

«Вот теперь никакой суд меня не тронет — полное алиби. Даже скажут: как чувствовал папа Пец (он же Вэ-Вэ и Хрыч), обо всем распорядился, форсировал. Но… не успели. Кто ж знал! Еще и поблагодарят за учебную эвакуацию».

Валерьян Вениаминович выдернул кабель телеинвертера, сложил по привычке бумаги в стол, вышел, запер дверь. Заглянул в кабинет Корнева (поймав себя на том, что все именует его так) — там было пусто. Запер и приемную, направился в координатор. Там находился Иерихонский и два оператора. Выдворил их: «Исполняйте приказ, я сам все выключу». Поставил стул в экранном зале — как всегда, спинкой вперед — сел, упершись подбородком в кулаки, и смотрел, как на экранной стене, в пирамиде осевой башни, развертках среднего и внешнего слоев и подвижного кольца расширялись и стекали вниз пятна темноты: гасли экраны. У Бурова из-за ускоренности времени дело шло спорее, чем у Синицы.

Гасли экраны — пятна интенсивности.