Избранные произведения. Том I

Англичане храбро шли навстречу опасности, готовые сразиться с чудовищем, ощерившимся штыками. Легкая победа заставляла насторожиться, и серые мундиры продвигались вперед осторожно, всякую минуту ожидая западни.

Первые ряды атакующих рассыпались, и солдаты побежали вдоль домов, стараясь укрыться от пуль.

— Огонь! Огонь! — надсадно кричал офицер во главе первого отряда, но вдруг тяжело рухнул с пробитой головой.

Дома извергали потоки огня и дыма. Сухие отрывистые выстрелы заглушали сильный грохот. Из белой пелены вырвалось пламя. Люди в серых мундирах спотыкались, падали, корчась в конвульсиях, словно безумцы, и вопя, будто грешники в аду.

В мгновение ока пятьдесят человек были расстреляны в упор из карабинов повстанцев.

Это Батист, трое его сыновей и еще пятеро метисов, засев в доме Туссена Лебефа, открыли шквальный огонь.

— Смелее, детки! — кричал старик. — Не жалейте патронов, цельтесь хорошенько! Бейте этих еретиков-инглизов![1239] Смерть! Смерть собакам-еретикам!

«Еретеки-инглизы» погибали, но не отступали. То и дело к ним прибывало подкрепление, а метисы уже почти израсходовали запас пуль. Карабины раскалились, их с трудом удерживали в руках.

С каждой минутой положение осажденных ухудшалось. Требовалась передышка, хотя бы для того, чтобы перезарядить ружья.

Еще немного, и круг сомкнется. Англичане, отчаявшись выгнать противников из домов, поджигали строения, чтобы выкурить осажденных или спалить их заживо.

Ну а что же Луи Риль, наблюдавший за сражением с церковной колокольни?

Командир «угольков» готовился действовать.

Под его началом находилась сотня человек: они с тоской прислушивались к шуму сражения, до сих пор не принимая в нем участия. Неожиданно с противоположной стороны деревни донесся крик: «К бою!»

Интуиция подсказала Луи Рилю, что главная опасность исходит именно оттуда.

Генерал Мидлтон считался опытным воякой. Чтобы отвлечь внимание осажденных, он организовал ложную атаку с частой пальбой и громкими воплями. Сам же, обогнув селение, внезапно появился недалеко от церкви, рядом с зубчатой оградой кладбища.

Одновременно прибежал посланец от Батиста и доложил командиру восставших о предательстве Туссена, о взрыве на баррикаде и о трагическом положении ее защитников. Батист просил помощи.

Луи Риль разгадал план англичан. Измена Туссена уничтожила препятствие, о которое целых три дня разбивались их атаки. Части регулярной армии рано или поздно захватят дома, где обороняются Батист и его люди. И тогда Батош предстанет открытым с той стороны, а повстанцы в церкви, на площади и в обороне второй линии окажутся под двойным огнем. Обходной маневр генерала удался.

Увы! Скверно сложились обстоятельства, и вождь «угольков» прекрасно это понимал. Батош падет впервые за всю свою историю, и причиной тому — предательство одного из франко-канадских метисов!

Глава 2

^{Гражданская война. — Знамя с геральдическими лилиями как революционная эмблема. — Угольки. — Луи Риль. — Осада Батоша. — Неожиданная идея Франсуа. — Клятва мести. — Отступление. — Как дикари обращаются с пленными. — Роковой выстрел.}

* * *

После невыносимо долгой и суровой зимы в Канаде впервые пахнуло теплом. Страшный мороз — он сковал реки до самого дна, дробил глыбы и раскалывал стволы деревьев — уступил место ранней жаркой весне, предвещавшей знойное лето.

Еще 5 февраля 1885 года в Виннипеге, центральном городе провинции Манитоба[1240], термометр показывал тридцать градусов ниже нуля. А ровно через три месяца воздух прогрелся до двадцати градусов тепла.

Ледяная пустыня, казалось, навсегда укрытая под сверкающим однотонным саваном, преобразилась и ожила.

Земля размякла, покрылась травой, растения распрямились и налились свежим соком, — словом, природа развернула роскошную мантию под лучами ласкового солнца.

Прошло немного времени, и зацвели сады. На ветках распустились хрупкие венчики цветов; луга покрывались яркими синими, розовыми, желтыми пятнами.

С резкими возбужденными криками гонялись друг за другом ласточки; без умолку стрекотали сороки и сойки; из Мексики прилетели колибри в нарядных рубиновых манишках, осыпав, словно яркими плодами, яблони, сливы, абрикосовые деревья.

Но если природа праздновала пышную фиесту[1241] в Манитобе — молодой, однако уже богатой провинции Канады, — то с людьми дело обстояло совсем иначе.

Три дня среди весеннего цветения шли непрерывные сражения. В беспощадную борьбу между собой вступили братья, готовые истребить друг друга.

Гражданская война — едва ли не худшее из бедствий — разоряла доселе мирную страну.