Читаем Избранные произведения. Том I полностью

Правые гоминьдановцы твердят: «Крестьянское движение является босяцким движением, движением лодырей». Подобные разговоры имеют довольно широкое хождение в Чанша. В деревнях мне приходилось слышать от шэньши: «Крестьянские союзы можно создавать, но люди, работающие в них сейчас, не годятся; людей надо сменить!» Эти рассуждения ничем не отличаются от нападок со стороны правых гоминьдановцев; и правые гоминьдановцы и шэньши говорят, что крестьянское движение, мол, организовывать можно (поскольку оно уже началось, никто не решается говорить, что организовывать его не следует), но люди, возглавляющие сейчас крестьянское движение, не годятся; с особой ненавистью относятся они к работникам низовых крестьянских союзов, называя их всех «босяками». Итак, все те, кого шэньши прежде презирали, кого втаптывали в грязь, кому не находилось места в обществе, кто не имел права слово сказать, ныне вдруг подняли голову — и не только подняли голову, но взяли власть в свои руки. В волостных крестьянских союзах (низшем звене) они — господа положения. В их руках союзы превратились в грозную силу. Они занесли свои загрубелые от работы руки над головами шэньши. Они связывают лешэнь веревками, надевают на них высокие колпаки и водят по волости (в Сянтане и Сянсяне это называется «водить по деревням», а в Лилине — «водить по межам»). Громкие беспощадные обвинения, предъявляемые крестьянами, каждодневно доносятся до ушей шэньши. Крестьяне распоряжаются и командуют всем. Раньше они были ниже всех, а теперь стали выше всех. Отсюда и разговоры, что все перевернулось вверх дном.

РЕВОЛЮЦИОННЫЙ АВАНГАРД

Из противоположных взглядов на какое-нибудь явление или на человека соответственно вытекают и противоположные его оценки. Примером этому могут служить такие оценки, как «очень скверно» и «очень хорошо», «босяки» и «революционный авангард».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное
Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука