Избранные произведения. Том II

Она как раз переступает через валун, когда сильный порыв ветра сбивает ее с ног, будто намеренным ударом, и она падает на камень лицом вниз. Роджер подскакивает к ней снизу и хватает ровно в то мгновение, когда она уже вот-вот собиралась беспомощно перекатиться на левый бок. Какое-то время он может лишь висеть в таком положении, удерживая ее. Дугал и Айлин кричат что-то сверху. Но им некуда подобраться. Роджер крепит жумар к перилам над собой, подтягивается одной рукой — второй обхватывает Френсис. Они смотрят друг на друга сквозь очки — она пытается не глядя вниз нащупать точку опоры, находит ее и встает на ноги. Но все равно они не могут сдвинуться с места. Роджер показывает ей на свою руку и указывает на нее, пытаясь показать, что намеревается сделать. Она кивает. Он отцепляется от перил, крепит жумар чуть ниже Френсис, спускается до надежной точки опоры и скрещивает руки. Вытягивает их к ней, дает Френсис поставить на них свободную ногу. Она перемещает на эту ногу свой вес и спускается до тех пор, пока Роджер держит ее. Затем вторая нога опускается уже на тот уровень, где стоит Роджер, — Френсис проделывает все очень точно, несмотря на то, что, несомненно, терпит сильную боль. В этот момент еще один порыв ветра почти лишает их равновесия, но они прижимаются друг к другу и остаются на ногах. Они преодолели валун, и теперь Дугал с Айлин могут спуститься и закрепить Френсис на перилах.

Они продолжают путь. Но последнее напряжение запустило реакцию в организме Роджера, и у него вдруг скручивает кишечник. Он сыплет проклятия в адрес той примеси в воде и отчаянно старается совладать с собой, но шансов нет. Он подает знак остальным и спускается на жумаре прочь от них, чтобы отойти от перил и уединиться. Спустить штаны, когда ветер пытается сдуть его вдоль перил, технически непросто, поэтому он продолжает безостановочно ругаться, облегчая себя. Без сомнения, это его самый холодный понос в жизни. Ко времени, когда остальные спускаются к нему, он дрожит так сильно, что едва может лезть дальше.

Они достигают Восьмого лагеря на закате, и Айлин выходит на радиосвязь. Нижние лагеря узнают о случившемся и получают указания. Чувствуя тон, с каким говорит Айлин, никто не задает вопросов.

Загвоздка в том, что в их лагере мало еды и кислорода.

— Я спущусь и принесу еще, — говорит Дугал.

— Но ты уже много времени пробыл снаружи, — возражает Айлин.

— Ничего. Мне бы поесть горяченького — и все нормально. Самой тебе лучше остаться с Френсис, а Роджер обморозился.

— Мы можем попросить Артура или Ганса подняться сюда.

— Мы же не хотим лишних подъемов, верно? Им пришлось бы остаться здесь, а у нас и так тут тесно. К тому же мне лазить по ветру в темноте привычней всех.

— Хорошо, — соглашается Айлин.

— Тепло тебе? — спрашивает Дугал у Роджера.

Продрогший Роджер не в силах говорить. Ему помогают залезть в мешок и поят чаем, но пить ему тяжело. Спустя долгое время, как Дугал ушел, он все еще дрожит.

— Озноб — это хороший знак, — говорит Френсис Айлин. — Но Роджер ужасно холодный. Может, слишком переохладился — и не может согреться. Я и сама замерзла.

Айлин держит печку включенной на максимум, пока в шатре не становится жарко. Она забирается в мешок к Френсис — осторожно, чтобы не задеть сломанную руку. В румяном свете печи их лица морщатся от неудобства.

— Мне хорошо, — бормочет Френсис спустя некоторое время. — Хорошо и тепло. Иди лучше к нему.

Роджер лежит почти без сознания, когда Айлин ложится к нему в мешок. Он недоволен, что ему приходится подвинуться.

— Сними верхнюю одежду, — приказывает Айлин.

Оставаясь по пояс в мешке, они кое-как снимают с Роджера снаряжение. Лежа с Айлин в термальном белье, он медленно согревается.

— Слушай, ну ты и холодный, — говорит она.

— Спасибо, — устало бормочет Роджер. — Не знаю, как так получилось.

— Мы не сильно напрягались на спуске. Плюс ты оголял зад на таком морозе, что я представить себе не могу.

Она прижимается к нему своим длинным твердым телом, и в него тоже проникает тепло. Но уснуть она ему не дает.

— Погоди. Повернись. Так. Выпей это.

Френсис поднимает ему веки, чтобы проверить состояние.

— Пей это!

Он пьет, и они наконец позволяют ему уснуть.

Дугал будит их, вваливаясь в шатер с полной сумкой. И пакет, и он сам присыпаны снегом.

— Чертовски противно, — говорит он со странной улыбкой.

Он спешно забирается в мешок и принимается за чай. Роджер смотрит на часы: полночь. Дугала не было почти сутки, и, жадно слопав кружку тушенки, он надевает маску, перекатывается к краю шатра и засыпает глубоким сном.

На следующее утро буря не унимается и по-прежнему колотит по шатру. Вчетвером они едва помещаются: шатер рассчитан на троих и к тому же им приходится быть осторожными, чтобы не задеть руку Френсис. Айлин выходит на радиосвязь и приказывает оставшимся внизу освободить Седьмой лагерь и спуститься в пещеру.