Избранные произведения. Том IV

Что такое народ? В Китае на нынешнем этапе народ составляют рабочий класс, крестьянство, городская мелкая буржуазия и национальная буржуазия. Сплотившись под руководством рабочего класса и Коммунистической партии, эти классы образуют свое государство, избирают свое правительство, осуществляют диктатуру, то есть диктаторство, над прихвостнями империализма — помещичьим классом и бюрократической буржуазией — и над представляющими эти классы гоминьдановскими реакционерами и их сообщниками, подавляют их, требуют от них вести себя тихо и смирно и не позволяют им ни в словах, ни в действиях переходить границы дозволенного. А если они в своих словах или действиях перейдут эти границы, то их следует немедленно обуздать и привлечь к ответственности. Внутри же народа осуществляется демократия, народ пользуется свободой слова, собраний, союзов и т. д. Избирательное право предоставляется только народу, но не реакционерам. Сочетание этих двух сторон — демократии внутри народа и диктатуры над реакционерами — и представляет собой демократическую диктатуру народа.

Почему следует так поступать? Это каждому ясно. Если поступать иначе, то революция потерпит поражение, народ постигнут бедствия, государство погибнет.

«Ведь вы хотите уничтожить государственную власть, не так ли?» Да, хотим. Но сейчас мы еще не хотим, да и не можем хотеть этого. Почему? Потому, что еще существует империализм, в стране еще существуют реакционеры, еще существуют классы. В настоящее время наша задача заключается в том, чтобы усилить государственную машину народа — здесь главным образом имеются в виду народная армия, народная полиция и народный суд — и тем самым обеспечить укрепление обороны страны и защиту интересов народа. Это послужит предпосылкой для того, чтобы Китай имел возможность под руководством рабочего класса и Коммунистической партии уверенной поступью идти вперед по пути превращения аграрной страны в индустриальную, совершить переход от новодемократического общества к социалистическому и коммунистическому, уничтожить классы и достигнуть великой гармонии. Государственная машина — армия, полиция, суд и т. п. — является орудием подавления одного класса другим. По отношению к враждебным классам она является орудием подавления, насилием, а не чем-то «доброжелательным». «Вы не доброжелательны». Совершенно верно. Мы отнюдь не проводим доброжелательной политики в отношении совершающих реакционные действия реакционеров и реакционных классов. Мы проводим доброжелательную политику только внутри народа, но не в отношении совершающих реакционные действия реакционеров и реакционных классов, находящихся вне народа.

Народное государство призвано защищать народ. Только при наличии такого государства весь народ имеет возможность в пределах всей страны с помощью демократических методов воспитывать и перевоспитывать себя, с тем чтобы освободиться из-под влияния внутренней и внешней реакции (это влияние в настоящее время все еще очень велико, оно будет существовать еще длительное время и не может быть быстро искоренено), избавиться от дурных привычек и вредной идеологии, унаследованных от старого общества, не пойти по ошибочному пути, на который толкают реакционеры, и продолжать идти вперед, к социалистическому и коммунистическому обществу.

При этом мы используем демократический метод, то есть метод убеждения, а не принуждения. Но если кто-либо из народа нарушит закон, то и он должен понести наказание, подвергнуться тюремному заключению или даже смертной казни. Правда, так бывает лишь в отдельных случаях. Тут имеется принципиальное отличие от диктатуры, осуществляемой по отношению к реакционному классу как классу.

Если представители реакционных классов и реакционных клик не будут бунтовать, заниматься вредительством и строить козни после свержения их власти, то и им будет предоставляться земля и работа, чтобы они имели возможность существовать, могли в труде перевоспитать себя и стать новыми людьми. В случае отказа трудиться, народное государство привлечет их к труду в принудительном порядке. Среди них будет также проводиться пропагандистско-воспитательная работа, причем настолько же тщательно и основательно, как мы проводили ее среди пленных офицеров. Это, пожалуй, тоже можно назвать «доброжелательной политикой», но эту работу мы проводим в принудительном порядке в отношении людей, принадлежавших в прошлом к враждебным классам, и ее нельзя ставить в один ряд с работой по самовоспитанию, которая проводится нами внутри революционного народа.