Избранные произведения. Том V

Сейчас в демократических партиях проводится упорядочение стиля. И всему обществу необходимо такое упорядочение. Что плохого в упорядочении стиля? Ведь оно нацелено не на мелочи, а на важнейшее дело, на вопрос о политической линии. Центром тяжести нынешнего упорядочения стиля в демократических партиях является вопрос о политической линии, борьба против контрреволюционной линии буржуазных правых элементов. Такое упорядочение, я думаю, правильно. Центром же тяжести нынешнего упорядочения в Компартии является не вопрос о политической линии, а вопрос о стиле. В демократических партиях вопрос о стиле сейчас имеет второстепенное значение, главное для них — какой линии придерживаться: контрреволюционной линии Чжан Бо-цзюня, Ло Лун-цзи, Чжан Най-ци, Чэнь Жэнь-бина, Пэн Вэнь-ина, Лу И, Сунь Да-юя или какой-либо другой? Нужно прежде всего уяснить себе это, а также те три вопроса, о которых я говорил: как оценивать в конечном счете достижения социалистической революции и социалистического строительства, работу сотен миллионов людей, — положительно или отрицательно? идти по пути социализма или по пути капитализма? если идти по пути социализма, то какая партия должна руководить — альянс Чжан Бо-цзюня–Ло Лун-цзи или Коммунистическая партия? Нужно развернуть широкую дискуссию и выяснить вопрос о политической линии.

В Компартии тоже существует вопрос о политической линии, этот вопрос касается тех самых «повстанцев», то есть правых элементов, которые состоят в Коммунистической партии и Союзе молодежи. Догматизм сейчас не вылился в линию, ибо он еще не оформился. В истории нашей партии несколько раз возникала догматическая линия, так как догматизм тогда уже оформился в систему, политику и программу. Нынешний же догматизм не оформился в систему, политику и программу, он представляет собой лишь отдельные затвердевшие догмы, которые после «ударов молотом и нагревания на огне» немного размягчились. Ведь сейчас «спускаются по лестнице»[182] руководители различных учреждений, учебных заведений и промышленных предприятий. Они отвергают гоминьдановский стиль и барские замашки, перестают вести себя как чиновники и баре. Председатели кооперативов вместе с массами возделывают поля, директора и секретари парткомов промышленных предприятий трудятся вместе с рабочими в цехах, и в результате проявлений бюрократизма стало куда меньше. Такое упорядочение стиля нужно проводить и в дальнейшем. Надо писать дацзыбао, проводить собеседования, чтобы заняться тем, что подлежит исправлению и критике, разбив выявившиеся вопросы на группы. Затем нужно взяться за повышение своего уровня путем изучения марксизма.

Я верю, что мы, китайцы, в большинстве своем хорошие люди, что наша китайская нация — замечательная нация. Наша нация очень справедливая, отзывчивая, умная и смелая. Мне хотелось, чтобы сложилась такая обстановка, при которой были бы как централизация и единство, так и живость и бодрость, как централизм, так и демократия, как дисциплина, так и свобода. Должно быть и то и другое, а не только что-нибудь одно, не только одна дисциплина, не только один централизм. Нельзя зажимать рот людям, запрещать им говорить, запрещать критиковать и то, что действительно неправильно. Нужно поощрять высказывание мнений, нужно, чтобы были живость и бодрость. Если критические замечания сделаны из добрых побуждений, то они не должны ставиться в укор критикующему, и, как бы резко он ни выражался, как бы крепко ни ругал, — это не будет ставиться ему в вину, его не будут прорабатывать, не будут притеснять, заставляя, как говорится, ходить в тесной обуви. В тесной обуви ходить, конечно, неприятно. Но на кого нам сейчас следовало бы надеть тесную обувь? На правых элементов. Походить им немножко в такой обуви все же необходимо.