Избранные произведения в одном томе

Отец сидел по ходу движения, из-за неисправности сердца и согласно столь же подробным, сколь идиотическим предписаниям своего кардиолога, доктора Ачерби. Юная Невеста оделась с безупречной элегантностью, выбрав скорее удлиненный покрой. В самом деле, Мать, провожая ее взглядом, наморщила нос. «Она что, едет навестить сестер?» — спросила у соседа, даже не обратив внимания на тот факт, что рядом сидит монсеньор Пазини. Но она никогда в разговоре не выбирала собеседников. Может быть, изрекая фразы, думала, будто говорит всему миру. В такое заблуждение впадают многие. «Возможно, и так», — вежливо ответил монсеньор Пазини. Несколько лет назад одна кармелиточка вскружила ему голову, но в данный момент он об этом и не вспомнил.

Когда поезд тронулся — а согласно предписанию уже упомянутого доктора Ачерби они явились на вокзал за час до его отправления, чтобы избежать какой бы то ни было возможности стресса, — Отец подумал, что пора приступать к операции, которую он, с определенной яростью в душе, решил осуществить в этот день.

— Вы, должно быть, задаетесь вопросом, зачем я вас взял с собой, — начал он.

— Нет, — отозвалась Юная Невеста.

На этом беседа оборвалась.

Но Отец должен был исполнить свою миссию, выверенную до миллиметра, так что он заново построил в уме весь план, затем открыл портфель, с которым всегда ездил в город (там часто не содержалось ничего, ему просто нравилось иметь что-то в руках, чтобы не забыть по дороге), и вынул оттуда письмо. Конверт был вскрыт и обклеен марками.

— Я получил это несколько дней назад, из Аргентины. Боюсь, вы должны прочесть это, синьорина.

Юная Невеста посмотрела на конверт так, как смотрят после рвоты на блюдо спаржи.

— Вы предпочитаете, чтобы я кратко изложил суть? — спросил Отец.

— Сказать по правде, я бы предпочла, чтобы вы положили его обратно в портфель.

— Это невозможно, — возразил Отец. — Вернее, бесполезно, — уточнил.

— Тогда я бы предпочла краткое изложение.

— Ладно.

Поезд грохотал.

— До меня дошли новости относительно вашего семейства, — начал Отец. — Не слишком-то хорошие, — уточнил.

Потом, видя, что Юная Невеста никак не реагирует, решил приступить прямо к сути дела.

— Видите ли, боюсь, я должен сообщить вам, что на следующий день после того, как вы отбыли из Аргентины, вашего отца нашли в канаве: он захлебнулся в двух вершках жидкой грязи.

На лице Юной Невесты не дрогнул ни один мускул. Отец продолжал:

— Он возвращался вечером неизвестно откуда, возможно, был пьян, или, хотелось бы думать, лошадь внезапно понесла и сбросила его. Скорее всего, несчастный случай, слепой удар судьбы.

— То не канава, — проговорила Юная Невеста. — То река, жалкая речушка, протекающая в тех местах.

Отец предвидел совсем другую реакцию и к ней подготовился. Он выронил письмо, пришлось наклониться, чтобы его поднять.

— Никакого удара судьбы, — продолжала Юная Невеста. — Он обещал это сделать, и сделал. Напился как свинья, а потом прыгнул с берега.

Голос был очень жестким, спокойным. Но Отец заметил слезы у нее на глазах.

— Вам известно что-то еще? — спросила Юная Невеста.

— Он оставил странное завещание, написанное в самый день смерти, — осторожно приступил Отец.

Поезд грохотал.

— Он оставил половину своего состояния жене, а вторую половину — детям, — сказал Отец.

— Всем детям?

— В этом-то и дело, если угодно.

— Угодно.

— Должен сообщить вам, синьорина, что вы не упомянуты.

— Ценю вашу тактичность, но предпочла бы обойтись без эвфемизмов: я знаю, чего могу ожидать.

— Скажем, вы упомянуты, но в контексте… несколько суровом, как бы я это определил.

— Суровом.

— Там есть только одна фраза, посвященная вам.

— И что говорит эта фраза?

— По-видимому, ваш отец желал, чтобы вы были прокляты на весь остаток ваших дней. Я цитирую по памяти и приношу глубокие извинения.

Слезы струились по ее щекам, но она сидела очень прямо и не сводила глаз с Отца.

— Что-нибудь еще? — спросила она.

— Это все, — заключил Отец.

— Откуда вы знаете такие вещи?

— Меня информируют, всякий, кто занимается коммерцией, старается получать информацию.

— Вы ведете дела с Аргентиной?

— Случается.

Юная Невеста не пыталась скрыть своих слез, даже не вытирала их. Но в голосе ее не было ни тени жалобы или удивления.

— Ничего, если мы немного помолчим? — спросила она.

— Ну еще бы, я вас прекрасно понимаю.

За окнами мелькали поля, всегда одинаковые; Юная Невеста погрузилась в свинцовое молчание, а Отец, вперив взгляд в пустоту, предался размышлениям. Мимо проносились полустанки, чьи названия расплывались; нивы, тучнеющие на жаре; хутора, лишенные поэзии; немые колокольни, крыши, овины, велосипеды; неясно видимые человеческие существа; извивы дорог, ряды посадок и один раз — цирк. Только на подъезде к городу Юная Невеста вынула платок, вытерла слезы и подняла глаза на Отца.

— Я — девушка без семьи и без гроша, — заключила она.

— Да, — согласился Отец.

— Сын знает об этом?

— Мне не показалось, будто есть настоятельная необходимость сообщать ему.

— Но он узнает.

— Это неизбежно, — солгал Отец, зная, что дела обстоят несколько сложнее.

— Куда вы меня везете?

— Что?