Избранные произведения в одном томе

— Ясно, что не можешь. — Она шустро, для ее возраста, поднялась. — Лошади у меня нет, а оружие… Пойдем со мной.

…«Кольт Уокер», прочитал Роб надпись на стволе.

Огромный револьвер. Такой древний, что казался космическим кораблем Предтеч, опустившимся на Землю задолго до появления динозавров. Время отполировало его до блеска. Время и сила убийства. Роб, даже не взяв еще револьвер в руки, чувствовал заключенную в оружии мощь. Словно физическое ощущение сгустившейся в комнате грозы.

— Тяжелый, — сказал Роб, не зная, что еще сказать. Он протянул руку и вытащил револьвер. «Она что, издевается?»

— Патроны? — начал он и замолчал. Чертов тупица, какие еще патроны? Это капсюльный револьвер, созданный пару веков назад, задолго до Гражданской войны. Лучшее, что можно получить, мешок окаменевшего пороха и горсть помятых свинцовых шариков.

Старуха покачала головой, словно прочитала его мысли. Тяжело вздохнула. Ушла и вернулась с деревянным ящиком. Дерево было старым, но прекрасно сохранилось, только кое-где облупился лак. Латунные детали и уголки потемнели от времени.

— Открой, — велела старуха.

Замок настолько закис, что его пришлось сломать ножом. Ящик наконец открылся. Ярко-красный цвет ударил по глазам, Роб выдохнул. Красная бархатная обивка.

Роб присвистнул. Вот это да.

Устройство для отливки пуль. Машинка для закатки патронов. Огромная латунная пороховница с гравировкой — битва индейцев с техасской кавалерией. Полный набор инструментов для чистки и разборки оружия. Куча латунных гильз в жестяной коробке из-под леденцов. Капсюли в металлической капсюльнице. Неужели они до сих пор могут сработать? Роб покачал головой. Да уж. И небольшой увесистый мешочек — Роб взял его, развязал одной рукой, перевернул над коробкой…

Из мешочка рекой потекли пули, разбежались по красному бархату. Роб моргнул. В первый момент не поверил своим глазам. Это был не свинец.

— Золото?

В каком-то смысле он даже не удивился — настолько все переменилось с появлением ведьмы. Словно Роб попал в мир магии, где золотые пули были обычным делом. Одним из условий существования сдвинутой реальности. Старуха смотрела молча и чуть насмешливо.

Роб взял один из шариков, поднес к глазам.

Золотая пуля. Красиво. «И дорого».

Человек, у которого нет ни цента, получил в свое распоряжение горку золота. «Я могу вернуться к Бетти», — подумал он. А потом начал собирать пули обратно в мешочек.

«Выбора у меня все равно нет», — подумал Роб. Но так и не признался себе почему.

И только собрав все пули, он сообразил. Револьвер не капсюльный. Это переделка. Закаточная машинка здесь неспроста. Древний «уокер» был переделан под патрон центрального боя. Тем лучше. Хотя…

Он с сомнением посмотрел на закаточную машинку. С одной рукой ему точно не справиться…

— Тебе придется мне помочь, — сказал Роб.

Старуха кивнула.

— Это само собой. Вам, мужчинам, вечно нужна помощь.

* * *

Предчувствие беды, неотвратимое, как старость, нагнало Роба у таблички с названием города. Казалось, кто-то упорно долбил по надписи булыжником, а то, что осталось, затер углем. Не сдалась лишь сдвоенная «L». Цифра, обозначающая число населения, была несколько раз зачеркнута, последняя утверждала: двадцать девять человек. Негусто.

По ногам Аэлиты бежали тонкие, словно ювелирно прорезанные ножом, потеки крови. Ветер заретушировал их песком. Под крестом натекла целая лужа — густая, багровая, с фирменным набором жужжащих мух. Вокруг распятия живописно расположились несколько мертвецов, словно их оставили охранять Царя Царей, чтобы не слез и не пошел дальше разносить чуму своего учения. Один стоял на коленях, молитвенно сложив руки. Упасть ему не давали грубые швы, связавшие плечи с боками, а ладони друг с другом. Еще один труп, раскинув руки, изображал тень от креста. Третий скорчился на боку, левой рукой прикрывал сердце, а правой указывал на север — туда, откуда пришел Роб. Губы мертвецов были заштопаны. Не болтай!

Роб двинулся вперед, аккуратно обошел мертвеца-компас, а «молельщика» случайно задел коленом, тот повалился — изо рта у него посыпались швейные иглы. Роб некоторое время смотрел, как они падают, затем пошел дальше. Он остановился перед крестом и посмотрел на ведьму. По всему выходило, что она — падаль, брось, перестань, уйди! — на руках и ногах зияли образцовые, как по учебнику, раны, в боку алела апокрифическая дыра от удара копьем — гнида, мразь, цитатами сыплет! — нет, не было копья, честный 45-й калибр. Человеческое еще стучало Робу в затылок, и он почти обрадовался, когда Аэлита завопила так пронзительно, что из окон, проломов в крышах, со стропил и чердаков, из проржавевших гробов, бывших некогда тракторами и автомобилями, сорвались десятки ворон и поднялись в воздух истеричной рассыпающейся стаей.

— Жива, — сказал Роб.