Избранные речи

⁹ Педотриб – лицо, заведовавшее гимнастическими занятиями в школах (палестрах); иногда они бывали начальниками таких школ. Кого автор разумеет здесь под этим обозначением, нам неизвестно.

¹⁰ Речь идет о македонских городах.

¹¹ Тенед – островок в Эгейском море около входа в Геллеспонт (Дарданеллы); тут пролегает важнейший для Афин торговый путь, по которому подвозились товары и особенно хлеб с северных берегов Черного моря.

¹² Менесфей – сын известного полководца Ификрата.

¹³ Имеется в виду тот случай, если бы дело дошло до вооруженного столкновения с Афинами на море.

¹⁴ Оратор говорит о представителях македонской партии в Афинах.

¹⁵ Абдера и Маронея – города во Фракии. Их имена взяты здесь как пример мелких государств, неспособных вести самостоятельную политику, в противоположность могущественным Афинам.

¹⁶ Ораторы македонской партии призывают афинян к спокойствию, отвлекая их внимание от незаконных действий Македонии. Это спокойствие есть уже нарушение договора, требующего вмешательства против нарушителей его.

¹⁷ Т. е. Александр (ср. § 4, 12 и 29).

¹⁸ Демосфену, если ему принадлежит данная речь, было во время ее произнесения около 49 лет.

¹⁹ Подразумевается, что афиняне могут и не захотеть; здесь подчеркивается, что этим договором афиняне не связаны в своих действиях. Текст последующего места весьма ненадежен.

XVIII. ЗА КТЕСИФОНТА О ВЕНКЕ

Введение

Речь «О венке» принадлежит к числу судебных речей Демосфена, но имеет большое общественное и политическое значение. Формально она направлена на защиту Ктесифонта, который в 337 г. до н. э. внес в Совет и затем в Народное собрание предложение о награждении Демосфена золотым венком за его патриотическую деятельность. Но по существу это есть оправдание всей политической линии патриотической партии, во главе которой стоял Демосфен, против натиска враждебной македонской партии, представленной Эсхином.

Юридическое основание для своего обвинения Эсхин находил в том, что предложение было внесено Ктесифонтом в то время, когда Демосфен занимал еще некоторые должности (строителя стен и заведующего зрелищными деньгами) и не сдал по ним отчета. Другое нарушение закона Эсхин видел в том, что для оглашения награды принято было время особенно большого стечения народа в театре на постановке новых трагедий. Но наибольшее внимание Эсхин обратил на то, чтобы дискредитировать своего политического противника и доказать вредный для государства характер его деятельности. На все эти обвинения и приходилось отвечать Демосфену. В случае признания судом основательности обвинения спорное постановление подлежало отмене, а на виновного налагалось взыскание по усмотрению суда (Эсхин, III, 197). Обвинителю же, если бы ему не удалось в свою пользу собрать даже пятой части голосов судей (из 501, 1001 или 1501), грозила частичная атимия – лишение права принимать участие в делах государства и выступать обвинителем на суде, а также денежный штраф в размере тысячи драхм (около 400 рублей золотом).

В силу разных соображений процесс о венке оттягивался в течение почти семи лет и состоялся только в 330 г. до н. э., когда Филиппа уже не было в живых, а главный предмет спора утратил свое значение, так как награждение не состоялось, а полагающийся отчет по должностям Демосфен давно уже сдал. Оставался только спор о политическом направлении. Демосфен блестяще воскресил в памяти слушателей события недавнего прошлого и тщетную борьбу за независимость Греции, а также предательскую роль Эсхина как прислужника Македонии. Речь имела настолько блестящий успех, что Эсхин не собрал и пятой части голосов судей. Увидав в этом конец своей политической карьеры, Эсхин после этого предпочел удалиться из Афин.

Речь Демосфена «О венке» древними специалистами высоко ценилась как образец замечательного ораторского мастерства (Цицерон, «Оратор», 8, 26 и 38, 133; Дионисий Галикарнасский, «Демосфен», 14; Квинтилиан, «Воспитание оратора», X, 1, 22 и т. д.). Многие места ее и в чтении способны до сих пор производить сильнейшее впечатление, как, например, рассказ о тревоге в Афинах при известии о вторжении Филиппа в Фокиду и о захвате Элатеи (§ 169–179), о посольстве в Фивы (§ 211–216), о начале Священной войны из-за Амфиссы (§ 141–159), сравнение сил оратора с силами Филиппа (§ 234–239) и др. К недостаткам речи надо отнести грубую полемику с Эсхином.

Эта речь много раз служила образцом для подражания как древних, так и новых ораторов. Цицерон нередко подражал отдельным местам из нее и даже сделал полный перевод ее, к сожалению не сохранившийся, а в виде предисловия к нему написал небольшой трактат «О наилучшем роде ораторов», имеющийся у нас. Среди новых ораторов, подражавших этой речи, можно назвать в Англии обоих Питтов, Каннинга и др. На русский язык эту речь переводили Е. Пономарев в 1784 г., Б. И. Ордынский в 1873 г. и К. Ф. Нейлисов в 1887 г.

План речи