Избранные романы. Книги 1-5

— Слава Богу, Аллен, что хоть вы у нас не бизнесмен, — заметила Линда.

— Каждую ночь перед сном благодарю за это Господа, — сказал Стрэнд.

Рождественский обед, несмотря на изысканность подаваемых блюд, прошел невесело. На всех словно давило отсутствие хозяина. Все сложили подарки под елкой, но договорились не открывать ни одного пакета до возвращения Хейзена. Пустующее место во главе стола наводило тоску на всех, даже на Линду. Беседа шла вяло, и все были рады, когда праздничная трапеза наконец завершилась.

Примерно к трем часам дня, когда они пили кальвадос, погода испортилась. Небо посерело, все вокруг затянуло густым туманом. Однако Лесли, Линда и Элеонор, одевшись потеплее, решили выйти и прогуляться по пляжу. Словно некая неведомая сила гнала их прочь из дома. Кэролайн засела перед телевизором, а Стрэнд поднялся наверх, прилег и решил немного вздремнуть. Ему снилось, что он заперт в одной комнате с Конроем и миссис Хейзен и что он наблюдает, как они рвут на себе одежды и бесстыдно набрасываются друг на друга. Он проснулся весь в поту, толком не помня, что ему приснилось, но ощущение страха и омерзения от этой гротескной сцены осталось и долго преследовало его.

Он спустился вниз и увидел, что женщины еще не вернулись с прогулки. Кэролайн была в библиотеке, говорила с кем-то по телефону, но, заметив отца, торопливо бросила в трубку:

— Прости. Я больше не могу с тобой говорить. Пока! — Она отошла от телефона, искоса поглядывая на отца. А потом снова уселась перед телевизором.

Охваченный любопытством, он вошел в библиотеку:

— С кем это ты говорила, Кэролайн?

— Да ни с кем особенно, — ответила она, избегая смотреть ему в глаза.

— Разве так бывает, чтобы кто-нибудь говорил ни с кем особенно? — спросил он.

Она вздохнула, нашла на пульте дистанционного управления нужную кнопку и отключила телевизор.

— Ну, уж если так хочется знать, — сказала она, — так это был Хесус. Хесус Ромеро. Он сам мне позвонил. Я послала ему поздравительную открытку из Аризоны, а потом ее переслали из Данбери туда, где он сейчас обитает. Он пытался дозвониться нам в Данбери, и какая-то уборщица сказала ему, что мы здесь. Он просто хотел поздравить меня с наступающим Рождеством. Это что, преступление?

Стрэнд присел на диван рядом с дочерью и нежно взял ее руки в свои.

— Кэролайн, — сказал он, — нам с тобой надо кое о чем потолковать.

— Да уж, конечно, — сердито ответила Кэролайн. Или же она просто притворялась, что сердится. — К примеру, вот о чем: почему никто не сообщил мне, что Хесус в тюрьме, что его выпустили под залог, исключили из школы и что он должен предстать перед судом?

— Но откуда нам было знать, что тебя так волнует судьба этого мальчика? Нам вообще не было известно о ваших отношениях. Вплоть до самого недавнего времени.

— Да, представь, волнует. И даже очень.

— Я догадался об этом, лишь узнав о вашей переписке.

Кэролайн выдернула руки:

— И что же ты узнал об этой переписке?

— Достаточно. По крайней мере об общей, так сказать, сути. Но я не читал этих писем, нет. Не волнуйся, писем больше нет, их сожгли.

— Я и не волнуюсь, — вызывающим тоном заметила Кэролайн.

— Уцелели всего два письма. Вот они. — И Стрэнд достал из внутреннего кармана пиджака письмо от Ромеро, адресованное ему, и письмо от жены учителя биологии. Он хранил их там, опасаясь, чтобы они не попались случайно на глаза Лесли. Затем Стрэнд поднялся и протянул оба конверта дочери. Он отвернулся и все то время, что она читала письма, смотрел на океан. Затем вдруг услышал треск рвущейся бумаги и увидел, как она бросает разорванные в мелкие клочья письма в догорающий в камине огонь.

Тут Кэролайн разрыдалась и, когда Стрэнд подошел к ней, бросилась к нему в объятия.

— Ах, папа, папа! — сквозь слезы бормотала она. — Как это могло со мной случиться?.. Как только могут люди писать обо мне такие ужасные письма!

— Потому что ты была жестока и причинила им боль, — ответил Стрэнд, крепко прижимая к себе дочь и чувствуя, как все ее тело содрогается от рыданий.