Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

— Если бы вы укротили тех диких зверей, сэр, что еще сегодня утром угрожали жизни вашей дочери, ваши доводы звучали бы убедительнее. — Эдвардс! — воскликнула Элизабет. — Спокойно, дитя мое, — остановил ее отец. — Моло¬ дой человек несправедлив ко мне, я не давал ему для этого повода. Я оставлю без внимания ваши слова, Оливер, я знаю, вы друг Натти и, ратуя за него, перешли границы благоразумия. — Да, он мой друг! — воскликнул Эдвардс. — Ия гор¬ жусь этим! Он человек простой, необразованный, даже не¬ вежественный и, быть может, с предрассудками, хотя, мне думается, его взгляды на жизнь во многом правильны. Но главное — это доброта его сердца, сэр, она с лихвой покроет тысячи недостатков. Он верен друзьям, он никогда не поки¬ нет в беде друга — не только человека, но даже и собаку. — Это хорошая рекомендация, мистер Эдвардс, — мяг¬ ко проговорил судья. — Но мне не удалось заслужить рас¬ положение Кожаного Чулка, со мной он всегда резок, однако я терпел это как причуду старого человека. И те¬ перь, когда он предстанет передо мной как его судьей, он убедится, что прежнбе его вызывающее поведение, равно как и оказанные мне большие услуги, не повлияет на ре¬ шение. — Да разве это преступление — прогнать от своих две¬ рей наемного негодяя? Нет, сэр, если во всем этом деле и есть преступник, то это не Натти Бампо. — А кто же по-вашему, сэр? — спросил судья, глядя прямо в глаза разгорячившемуся юноше. Лицо Мармадьюка Темпла уже вновь приняло свое обычное спокойное выражение. Молодой человек не выдержал —/ш уже и без того был крайне взволнован, и теперь, при этом вопросе судьи, он окончательно отбросил всякую сдержанность. — Кто преступник? И вы спрашиваете об этом меня? — воскликнул он запальчиво. — Спросите-ка собственную со¬ весть, судья Темпл. Подойдите к двери, взгляните на доли¬ ну, на мирное озеро, на темные горы и скажите своему сердцу, если оно у вас есть: откуда пришли к вам все эти богатства, как случилось, что вы стали их обладателем? Неужели вы не сгораете-со стыда, когда видите, как бро¬ дят по этим землям обнищавшие, обездоленные — могика¬ нин и Кожаный Чулок? 777

Мармадьюк в глубоком изумлении внимал этому бурно¬ му взрыву негодования, но, когда юноша умолк, он знаком остановил дочь, проявлявшую признаки нетерпения, и сказал: — Вы забываетесь, Оливер Эдвардс. Я уже слышал, что вы утверждали, будто вы потомок туземных властителей этих земель. Но, право, ваше образование ни к чему вам не послужило, если вы не знаете, что земли эти достались мне по соглашению с вашими собственными предками — если вы действительно претендуете на туземное происхо¬ ждение. И пусть небо будет мне свидетелем, оно знает, как я использовал эти права. После того что вы осмелились мне сказать, мы должны расстаться. Я слишком долго пре¬ доставлял вам мой кров, но теперь настало для вас время покинуть его. Зайдите ко мне в кабинет, я выплачу все то, что остался вам должен. Если хотите прислушаться к со¬ вету того, кто намного вас старше, опасайтесь, чтобы ваша невоздержанность не повредила вам в будущем. Гнев юноши уже остыл, он стоял и глядел отсутствую¬ щим взглядом вслед удалявшемуся Мармадьюку — мысли Эдвардса были далеко. Наконец он опомнился и, медленно обведя взглядом комнату, увидел, чтЪ Элизабет опустила голову на грудь й вновь закрыла лицо руками. Вся горяч¬ ность его исчезла. — Мисс Темпл... мисс Темпл, я позволил себе лишнее, я забыл о вашем присутствии. Вы слышали, что сказал ваш отец. Я нынче же покину ваш дом, но с вами я хотел бы расстаться по-дружески. Элизабет медленно подняла голову, и на мгновение в глазах ее мелькнула грусть, но тут же они зажглись все¬ гдашним огнем, щеки девушки запылали: в ней произошла резкая перемена. Она встала и двинулась к двери. — Я прощаю вас, Эдвардс, и отец мой тоже простит вас,—сказала она, обернувшись у самого выхода.—Высуди¬ те о нас неверно, но придет время, и вы измените мнение. — Изменить мнение о вас, мисс Темпл? — прервал ее юноша. — Нет, никогда! Я... — Я не хочу вас слушать, сэр, говорить буду я. Во всем, что произошло, есть нечто, чего я не понимаю. Но передайте Кожаному Чулку, чтобы он видел в нас не толь¬ ко судей, но и друзей. Пусть наш разрыв с вами не причи¬ нит ему лишних огорчений. Все равно, что бы вы ни гово¬ рили, вы не в силах ни облегчить его участь, ни усугубить 778