Есть в осени первоначальнойКороткая, но дивная пора —Весь день стоит как бы хрустальный,И лучезарны вечера…Где бодрый серп гулял и падал колос,Теперь уж пусто всё — простор везде,Лишь паутины тонкий волосБлестит на праздной борозде.Пустеет воздух, птиц не слышно боле,Но далеко еще до первых зимних бурь —И льется чистая и теплая лазурьНа отдыхающее поле…22 августа 1857
* * *
Смотри, как роща зеленеет
Смотри, как роща зеленеет,Палящим солнцем облита,А в ней — какою негой веетОт каждой ветки и листа!Войдем и сядем над корнямиДерев, поимых родником, —Там, где, обвеянный их мглами,Он шепчет в сумраке немом.Над нами бредят их вершины,В полдневный зной погружены,И лишь порою крик орлиныйДо нас доходит с вышины…Конец августа 1857
* * *
В часы, когда бывает
В часы, когда бываетТак тяжко на груди,И сердце изнывает,И тьма лишь впереди;Без сил и без движенья,Мы так удручены,Что даже утешеньяДрузей нам не смешны, —Вдруг солнца луч приветныйВойдет украдкой к намИ брызнет огнецветнойСтруею по стенам:И с тверди благосклонной,С лазуревых высотВдруг воздух благовонныйВ окно на нас пахнет…Уроков и советовОни нам не несут,И от судьбы наветовОни нас не спасут.Но силу их мы чуем,Их слышим благодать,И меньше мы тоскуем,И легче нам дышать…Так мило-благодатна,Воздушна и светлаДуше моей стократноЛюбовь твоя была.1858Посвящено памяти Эл. Ф. Тютчевой, первой жены поэта. Написано в 20-й год со дня ее смерти.
* * *
Она сидела на полу
Она сидела на полуИ груду писем разбирала —И, как остывшую золу,Брала их в руки и бросала —Брала знакомые листыИ чудно так на них глядела —Как души смотрят с высотыНа ими брошенное тело…О, сколько жизни было тут;Невозвратимо-пережитой!О, сколько горестных минут,Любви и радости убитой!..Стоял я молча в сторонеИ пасть готов был на колени, —И страшно-грустно стало мне,Как от присущей милой тени.1858По семейным преданиям Тютчевых, в ст-нии имеется в виду Эрн. Ф. Тютчева, уничтожившая свою переписку с Тютчевым, относящуюся к первым годам их знакомства. Присущая (церк.-слав.) — здесь: присутствующая.