нельзя не подчевать со сцены
толпу сомнительным талантом...
Ликуют фаны, увенчав
вершины лучших хит-парадов
отечественной группой "Чайф"!
* * *
Случалось и так, что по осени
я, трижды меняя позицию,
участвовал в спорах с угрозами
и криками в адрес полиции
отдела душевной гармонии
во мне существующей с давних пор,
а чтобы меня не непоняли,
я голос по тембру подравнивал
(мне хрип удавался без трудности,
ведь я репетировал тысячу
для печени трудных минут). Достиг
немалых успехов - я вылечил
себя от себя, но здорового
в контексте слияний с реальностью,
в фольгу обернув свою голову,
чтоб лучше она отражалось всю
ненужную мне информацию
(и так перебор по венчестеру)...
Суметь от неё оторваться бы,
чтоб стало действительно весело!
* * *
Когда меня спросят:
"Пошто ты, брат, сбрендил?"
Отвечу, что вовсе
здоров я, что впредь мне
сие любопытство
не будет желанной
к гармонии к жизни
прибавкой! Журналы
цветные обложки
украсят вопросом,
мол, как это можно
(прикрывшись неврозом
каким-нибудь лёгким) -
обманывать массы?
"Дело его плохи;
похоже, сломался!
И делать тут неча,
его нам не жалко:
себя обеспечив -
поклонников шваркнул!"
ЖАРА
Нафига жена, ежели есть Fender?
Притворяться Мюнхгаузеном,
даже если по паспорту - О. Бендер...
Ведь не зря же сказано,
что не связан припев с куплетом...
До какой неестественности можно дойти, живя
не во лжи, но в стандартной неправде,
коию поглотит жара,
с этой целью и созданная в Петрограде.
Но ведь я же - Ра
и немножко Бондьё (если верить вуду)!
Чтоб узреть ленинградское солнце - ему
изменять я уже не буду
(таково отношение алконавта к социуму),
ибо не кажется мне, что круто
ремонтировать двигатели,
обсуждая испанский футбол,
и заигрывать с мужиками, бдительно
потрахивая слабый пол,
излечив коньяком застарелый запор!
Я немного псих? Вообще безумен!
Возведите в степень,
присовокупите к сумме
протянутых членов и мой стебель
(мы ведь всё плюсуем).
А захочется спать - протрите глазки!
Вдоль несвежих своих рёбер
я наблюдаю кляксы
(даже странно, что раньше не помер:
например, в выпускном классе).
Я, признаться, и больше сжирал,
обсуждая невинность почек!
Это всё жара,
это - её почерк!
Как трогательно, что я - не моя жена...
* * *
Пробил дыру в самосознании,
о чём и пожалел я (к слову,
мигрени хоть и перестали
одолевать меня назло
приёму средств от них, мне начисто
отшибло память, в смысле часть её,
касающуюся дурачества
и скромного его участия
внутри обманчивых спокойствий)...
Я без конфет фармацевтических
в природой выданном устройстве,
в реальном времени практически,
способен видеть самобытные
миры с присутствием меня во всех
ролях, а главное - с попытками
их доиграть... И доигрался:
в самосознании дыру пробил
я выдуманными концертами...
Уж лучше бы увлёкся куклами,
чем фармацевтами!
ОТВЕТ СТРИПТИЗЁРШИ
Я балансирую на гладкой поверхности шеста (пилона)...
Актриса, спортсменка, шлюха, но не корова,
что очевидно потеющим мужикам,
удручающим дома
своих оплывших, напичканных сериалами дам.
Вертикаль танцев, т.е. почти три-дэ -
это вам не игра на приличную публику, коия разбирается в фуэте
и прочих особенностях искусства так же,
как девяносто процентов граждан -
в приёмах пользования биде...
Просят ногами вертеть - крутись
вокруг их членов осей, воспринимай стриптиз -
не работу как, но способ займа
у творчества! А глазюк их сальных
присасывание - далеко не любой артист
ощущает своею кожей из
полупустых академических залов!
* * *
Разок попробовал и всё -
сломался под напором жажды
познаний. В книгу занесён
мой псевдоним, ведь я - не каждый,
что и вменил себе в вину
я отхлебнув какой-то дряни
из белой чашки... Я в длину
короче становлюсь по-пьяне!
Но глубже... В этом-то и соль,
с размаху брошенная в варево
меня привлёкшее. Я - свой
для многих! А иначе стали бы
в воскресных школах краем глаз
поглядывать на мой остаток...
Моя натура улеглась
в каноны стада.
А в стаде (чтоб остаться в нём) -
необходимо соблюдение
несложных правил: если пьём,
то вместе, всё и до потери
моральных ценностей. И пил
бы я как все, но мне противно
менять свой первозданный мир
на коллективный.
* * *
Осмотрев себя, я внезапно понял,
что любой главврач, будь он трижды трезвый,
не увидит во мне. Уберечься от боли
вопреки неизвестным ему болезням
не способен ни я, ни посланник свыше...
Простужаюсь не часто. Напьюсь, бывало,
и смотрю на мир: то ли он простывший,
то ли я не им заражён. Помалу
надышусь одним из возможных гриппов,
без которых влом разжигать телевизор...
Пациентов пугать надлежит недосыпом -
от него не спасёт неотложный вызов.
Сериалы врут, медицина рулит,
во дворах по ночам происходят вещи,
совместимые разве что с бредом улиц,
прилегающих к окнам старух-процентщиц
и сестёр их. Смешно, но измерив площадь
своего же лба, я остался тем же -
недопонятым. "Мир не намного проще", -
произнёс я вслух, и себя утешил
баритонной Ми. Я вполне доволен
частотой сирен петербургских "скорых".
Под моим пальто не висит топор, и
у фамилии с именем нет расколов...
* * *
Место не было б занято
положись я на принципы
своевременно, замертво
не попадали птицы бы,
и не влипли бы главные
отрицатели чёрного
света, вслед за наградами