Избранные труды

Именно такое решение вопроса означало бы идеальную реализацию принципа справедливости. Однако совершенно очевидно, что по такому пути ни законодатель, ни суды пойти не могут. Ибо нельзя не учитывать различий в личности преступников, иных конкретных обстоятельств, при которых было совершено конкретное преступление. Поэтому при разработке уголовного законодательства и на практике наряду с принципом справедливости используются и другие принципы: индивидуализация, гуманизм и др. Думается, что было бы правильно, если бы в Основах уголовного законодательства в перечне принципов уголовного законодательства был указан и принцип индивидуализации.

Процесс гуманизации, которым характеризуется современный этап развития нашего общества, проявляется и в области борьбы с преступностью (забота о благе людей, уважении чести и достоинства человека).

Если говорить конкретно, то в указанной области он выражается прежде всего в том, что уголовное право ставит перед собой задачу охраны интересов всех граждан, всего общества от преступных посягательств и что наказание применяется лишь к отдельным лицам, посягающим на интересы подавляющего большинства людей (ст. 1 Основ). Гуманизм уголовного законодательства проявляется и по отношению к преступникам: наказание не имеет целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства (п. 3 ст. 28 Основ), оно применяется в целях исправления и перевоспитания преступника (п. 2 ст. 28 Основ).

Гуманизмом продиктовано включение в уголовное законодательство таких институтов, как освобождение от уголовной ответственности и наказания, условное осуждение и отсрочка исполнения наказания, ограничения в применении некоторых видов наказаний к несовершеннолетним, женщинам, мужчинам старше 60 лет.

Все рассмотренные выше принципы составляют определенную систему. Именно как система они определяют построение законодательства и практику его применения. Использование какого-либо одного принципа может привести к искажению сущности всей уголовной политики, поскольку между принципами при их практическом использовании могут возникать противоречия. Противоречия не возникают в процессе практической реализации таких принципов, как законность и равенство граждан перед законом, а вот применение, с одной стороны, принципов неотвратимости ответственности и равенства граждан перед законом и принципов справедливости и гуманизма, с другой, может порождать противоречия. Следует согласиться с утверждением, что «уголовное право не может быть построено на каком-либо одном принципе, как бы важен он ни был, в основе отрасли права, а также правоприменительной деятельности должна лежать определенная система принципов. Только в этом случае уголовное право как инструмент уголовной политики может выполнить многочисленные… нередко противоречивые задачи, которые на него возлагают государство и общество».[277]

Закрепленные в законе принципы имеют важное практическое и теоретическое значение даже в том случае, если их содержание в законе не раскрыто. Вместе с тем не утрачивают своего значения и правовые идеи-принципы, не закрепленные в законе.

Представляется, что для построения уголовного законодательства и практики его применения имеют значение прежде всего такие основополагающие идеи, как дифференциация ответственности, индивидуализация наказания, экономия мер уголовной ответственности, ответственность только за совершение преступного деяния.

Институт соучастия и организованная преступность [278]

Преступность как негативное социальное явление, закономерно присущее всякому обществу, где есть государство и право, развивается в соответствии с объективными условиями жизни общества. В последние годы у нас наметились существенный рост преступности в количественном выражении и изменение ее качественных характеристик (структура, динамика). В частности, стала быстро разрастаться и набирать силу организованная преступность. Понятие «организованная преступность» не употреблялось в теории уголовного права и криминологии, поскольку советские ученые в своих теоретических изысканиях исходили из того, что в нашем обществе нет места для организованной преступности. На самом деле этот вид преступной деятельности был всегда, но до последнего времени она не имела такого размаха, который заставлял бы обратить на нее внимание как на специфическое преступное явление, обладающее повышенной общественной опасностью. Совершение преступления преступным сообществом, если это сообщество не подпадало под признаки антисоветской организации или банды, рассматривалось как совершенное преступной группой.