Избранные труды

В производстве следователя Дунина находилось уголовное дело против группы расхитителей социалистической собственности из системы потребительской кооперации. Механизм хищения был следующий: заведующий складом сельпо, отпуская товары в городской магазин, указывал в накладной 2 цены. По одной – сельской – товары списывались с зав. складом, по другой – городской – они должны были продаваться в магазине. С целью хищения и по сговору с завмагом заведующий складом занижал продажную цену. В магазине товары продавались по их действительной стоимости, а разница присваивалась. В ходе расследования все обвиняемые в один голос заявили, что товары продавались по тем ценам, которые указаны в накладных. Для того чтобы опровергнуть показания обвиняемых, нужны были свидетели. С целью их выявления следователь развесил по городу объявления, в которых имелись, в частности, следующие слова: «Граждан, купивших товары в таком-то магазине в такой-то период, просят зайти по такому-то адресу для уточнения цен».

Выделенные нами слова указывают, что следователь в данном случае учел такой фактор активности, как личная заинтересованность. Часть из явившихся свидетелей начинала свой разговор у следователя с высказывания предположений о завышении цен и намерении требовать возврата переплаченного.

Может возникнуть сомнение в праве следователя на такие формулировки, поскольку он должен был предвидеть, что избранная им формулировка обязательно вызовет у воспринимающего ее предположение о завышении цен, а из материалов дела явствовало, что завышения цен при продаже не было. Думается, что такие сомнения неосновательны: следователь имеет право на тактическую хитрость при проведении любых следственных и иных проводимых в интересах расследования действий, в том числе и действий по привлечению населения к расследованию[163].

Работники Ленинского РОВД г. Челябинска, желая выявить потерпевшую, вывесили на дверях магазина следующее объявление:

«Гражданку, у которой 15 июня около 18 часов в этом магазине вытащили из кармана рубль, просят обратиться в Ленинский РОВД».

Составлению этого объявления предшествовали следующие события. Супружеская чета, находясь в магазине, наблюдала за тем, как карманный вор у женщины, стоящей впереди них в очереди, вытащил рубль. Поскольку деньги вытащили не у них, эта супружеская чета никак на событие не реагировала. Перейдя в соседний магазин, они вновь заметили вора, а затем обнаружили пропажу крупной суммы собственных денег.

Благодаря мерам, предпринятым патрульным милиционером, преступник был задержан. После возбуждения уголовного дела и появилось приведенное выше объявление. Ни к каким результатам оно не привело, потерпевшая не была выявлена.

Нам думается, что одна из причин неудачи – в мизерности украденной суммы. Потерпевшая просто махнула на нее рукой, другие граждане, читавшие объявление, воспринимали происшедшее скорее как курьез, чем как серьезное преступление (общественное мнение трудно убедить в том, что опасность карманного вора нельзя определять украденной суммой: он тащит то, что оказалось в кармане). Учитывая эту особенность общественного мнения, в объявлении следовало бы указать, что тем же преступником, который совершил кражу рубля, причинен и более крупный ущерб.

В том же виде, в каком объявление было вывешено, оно оказалось не только бесполезным, но, возможно, и вредным, ибо прочитавшие его граждане могли думать: «вон какими мелочами милиция занимается, а серьезные преступления остаются нераскрытыми…»

Практика того же Ленинского РОВД дает примеры более удачного применения этого же метода привлечения населения.

Мошенник, выдававший себя за врача-протезиста, в стройгородке Ленинского района г. Челябинска собрал с легковерных 5000 руб. на золото для зубов и сбежал. Работники милиции его задержали и для выявления потерпевших на дверях единственного в стройгороде магазина вывесили объявление, в котором «граждане, дававшие деньги на золото для зубов» приглашались зайти в Ленинский РОВД. Почти все потерпевшие откликнулись на приглашение. Причины активности мы видим, во-первых, в сравнительно крупном размере ущерба, понесенного каждым из потерпевших, а во-вторых, в некоторой необычности преступления, породившей множество разговоров о нем.

Имре Кертэс рассказывает об удачном случае выставления в витрине магазина небольшого городка вещей, изъятых при обыске у подозреваемого, с целью опознания их возможными потерпевшими[164]. Рекомендуя использовать такой способ информации населения, следует помнить о необходимости обеспечить охрану выставленных вещественных доказательств.

По приказу заместителя министра внутренних дел СССР до 1 августа 1970 г. в каждом органе внутренних дел должны были быть созданы стенды с информацией о разыскиваемых преступниках, гражданах, пропавших без вести, злостных неплательщиках алиментов и других разыскиваемых лицах.