Избранные труды по теории искусства в 2 томах. Том. 1

Пустой звук — могильщик.

Но придет и воскресение.

* * *

В нашем случае воскресением является непонимание искусства.

Пусть и нынче это утверждение представляется парадоксом. Придет пора, когда и этот парадокс превратится в истину и неизбежную ясность.

Объяснение или истолкование искусства способно к рождению двух последствий:

1) Слова и их духовное воздействие могут пробудить новые представления и

2) Что является возможным и желательным последствием предыдущего, могут освободиться духовные силы, которые и отыщут в данном произведении необходимое, т. е. это произведение будет внутренне пережито.

Есть два рода людей: одни довольствуются внутренним переживанием явления (значит и явления духовного, т. е. и данного произведения), другие же ищут этому пережитому определение разумом.

Здесь нам важно только переживание, потому что определение разумом без предварительного переживания немыслимо.

Во всяком случае, упомянутые последствия представляют собой благоприятные результаты «объяснения».

Оба эти последствия, как и все живое, способны к дальнейшему развитию, причем они при помощи возбужденных представлений, творческих сил и вытекающих отсюда переживаний обогащают душу, а следовательно, и открывают ей будущее.

* * *

Но то же самое объяснение может иметь и другие последствия:

1. Слова не пробудят новых представлений, но поведут лишь к удовлетворению нездоровых свойств души: возникнет мысль: «теперь и я это знаю», — и человек преисполнится гордости.

2. Что является возможным и нежелательным последствием предыдущего, духовные силы не освободятся от условности, но на месте живого произведения окажется мертвое слово (этикет[538]).

Отсюда ясно, что объяснение само по себе не в силах приблизить человека к произведению. Произведение есть не что иное, как при посредстве формы говорящий, нашедший форму для откровения и оплодотворяющий дух. А следовательно, возможно лишь уяснение формы, объяснение, какого свойства формы и по каким причинам эти, а не иные формы вошли в произведение.

Что еще далеко не порождает способности услышать говорящий дух. Совершенно так же, как легко объяснить, из каких химических субстанций состоит какое-нибудь кушанье: субсидии станут известны, а вкус кушанья — нет. А голод так и останется голодом[539].

* * *

Отсюда ясно, что объяснения искусства имеют не прямое, а лишь случайное значение, а потому они о двух концах и указывают два пути: жизни и смерти[540].

Отсюда ясно, что и напряженное желание, даже просветленное любовью, не в силах само по себе вызвать плодотворное объяснение.

Оплодотворение может произойти не иначе как в тех случаях, когда напряженное любовью просветленное желание «сказать» произведением встречается таким же напряженным и просветленным любовью желанием «услышать» произведение.

Итак, не следует подходить к искусству разумом и рассуждением, но душою и переживанием.

Разуму и рассуждению место в арсенале мудрого[541] художника, так как в этом арсенале он копит все средства, ведущие к его цели.

А тот, для кого создается произведение, должен шире открыть свою душу, чтобы она могла внимать в себя произведение и его пережить. Тогда и он будет счастлив.

Комментарии

Впервые: О понимании искусства // Весенняя выставка картин. Одесса. 1914. Март: Каталог. Одесса, 1914. С. 9-13.

Авторский перевод с немецкого статьи «Über Kunstverstehen», датированной: «Мюнхен, сентябрь 1912 г.» «Über Kunstverstehen» была напечатана впервые в «Der Sturm» (1912. № 129. Okt. S. 157-158) и помещена на первой странице журнала, в котором были напечатаны также шесть ксилографий Кандинского 1906-1910 гг.

«Über Kunstverstehen» — первая статья, написанная Кандинским специально для X. Вальдена, напечатавшего уже в апрельской книжке своего журнала отрывок из книги художника «Über das Geistige in der Kunst». Кандинский писал Вальдену 20 сентября 1912 г.: «Статья стоила мне немалых усилий: внутренне у меня не было правильного настроя. В том виде, в каком посылаю ее Вам, звучит она, как мне кажется, свежо. Первые попытки я попросту отставил в сторону и написал ее на одном дыхании». Из писем Кандинского к Вальдену известно, что в октябре-ноябре 1913 г. статья была послана им для издания Александру Архипенко в Париж.

В каталоге Весенней выставки, открывшейся в Одессе 23 марта 1914 г., кроме статьи Кандинского были напечатаны также статьи: Гершенфельд М. «Язык живописи», Нилус П. (без названия), Симонович М. «О современном моменте». Русский перевод статьи, сделанный Кандинским, в основном соответствует немецкому варианту. Однако в русском варианте несколько фраз опущено, не точно соответствует и деление на абзацы; далее, в русский текст введено деление на четыре более крупные части, в то время как немецкий разделен лишь на две части.

Н.П. Подземская

[Автобиография]. Предисловие к каталогу выставки работ Кандинского 1902-1912 гг.